Кейн стремительно выходит из комнаты.
Комната Сьюзен.
Повсюду запакованные чемоданы. Сьюзен в дорожном костюме. В комнату врывается Кейн.
Сьюзен. Мэри, скажите Арнольду, что я готова. Он может взять вещи.
Мэри. Хорошо, миссис Кейн.
Уходит. Кейн закрывает за ней дверь.
Кейн. Ты совсем сошла с ума?
Сьюзен смотрит на него.
Кейн. Разве ты не понимаешь, что все узнают об этом?.. Что ты упаковала свои вещи, заказала автомобиль и...
Сьюзен. ...И уехала?.. Конечно, все узнают... Хотя я ни с кем не буду прощаться... кроме тебя... Я и не думала, что это может остаться в тайне.
Кейн становится возле двери, как бы намереваясь преградить ей путь.
Кейн. Я не пущу тебя.
Сьюзен (
Кейн (
Сьюзен смотрит на него.
Кейн. Сьюзен, не уходи! Сьюзен, прошу тебя!..
Гордость покинула его. Сьюзен останавливается. Просьба и вид Кейна трогают ее.
Кейн. Тебе незачем уходить, Сьюзен! Все будет так, как ты захочешь. Не так, как мне кажется, что ты должна хотеть, а действительно по-твоему... Прошу тебя, Сьюзен... Сьюзен!
Широко раскрытыми глазами она смотрит на него и уже готова уступить.
Кейн. Не уходи, Сьюзен!.. Ты не можешь уйти! (
Эти вырвавшиеся у него слова действуют на нее, как ледяной душ. Она снова замыкается в себе.
Сьюзен. Понимаю!.. Опять только ты!.. Я ничто. Не важно, что я чувствую. Не важно, что это значит для меня. Нет... (
Проходит мимо Кейна. Выходит из комнаты. Он смотрит ей вслед.
Сейчас Кейн очень усталый, одинокий старик.
1940 год.
Вечер. Кабаре «Эль Ранчо». За столиком Сьюзен и Томпсон. Они молчат. Он предлагает ей сигарету и дает прикурить.
Сьюзен. Если вы слышали, я потеряла все свои деньги... а их было много, поверьте мне...
Томпсон. Последние десять лет многим было трудно...
Сьюзен. Нет, мне не было трудно. Я просто потеряла свои деньги. (
Томпсон. В понедельник с несколькими товарищами из редакции. Мистер Роулстон хочет, чтобы весь Ксанаду был тщательно заснят... все произведения искусства... Знаете, мы выпускаем специальный номер киножурнала.
Сьюзен. Да... Я знаю... Раз уж вы так любопытны, вы можете поговорить с Раймондом. (
Порывисто берет бокал. Крепко сжимает его обеими руками.
Томпсон. Знаете, а все же мне жаль мистера Кейна.
Сьюзен (
Пьет. Заметив, что уже занимается заря, зябко поводит плечами, закутывается в манто.
Сьюзен. Ну и что же вы от меня узнали?.. Уже утро. (
1940 год.
Сумерки. Ксанаду. Вдали на горе замок. Мы его видим через огромную букву «К», вделанную в железные ворота.
Горит несколько фонарей.
1940 год.
Сумерки. Ксанаду. Большой зал. Крупно. Томпсон и Раймонд.
Раймонд. Розовый бутон? Я расскажу вам о розовом бутоне. Сколько вы заплатите за это?.. Тысячу долларов!
Томпсон. О кей.
Раймонд. Иногда у него бывали заскоки... вы знаете об этом?
Томпсон. Нет, не знал.
Раймонд. Иногда он вел себя как сумасшедший. Я работал у него одиннадцать лет, последние годы его жизни — и я уж знаю. Да, сэр, старик был чудаковат, но я умел с ним обращаться.
Томпсон. С ним было много хлопот?
Раймонд. Да. Но я умел обращаться с ним.
1929 год.
Ночь. Телеграф в Ксанаду. По коридору быстро идет Раймонд. Открывает дверь...
У аппарата сидит телеграфист. Рядом с ним телефонистка.
Раймонд (
Кончив печатать, телеграфист смотрит на Раймонда.
Раймонд. Передать немедленно. Право приоритета за всеми газетами Кейна.
Телеграфист. О’кей.
Раздается писк зуммера на коммутационной доске.
Телефонистка (
Раймонд. Да?
Телефонистка. Она говорит, что из комнаты миссис Кейн доносится какой-то странный шум. Она боится туда войти.
1929 год.
Ночь. Ксанаду. Коридор перед спальней Сьюзен.
Экономка — миссис Тинсдалл — и две горничные стоят около двери. Они испуганы и боятся подойти ближе. Из комнаты доносится оглушительный шум и треск. Подбегает Раймонд. Он открывает дверь и входит.
Спальня Сьюзен.