Стук

Его руки коснулись ее лобка. Он удивленно смотрел на него, не мог понять, почему он такой. Почему бархатистый. Словно здесь никогда не росли волосы. «Ангел», — промелькнула мысль в его черной голове. Палец ткнул в детскую щелку, Вера вскрикнула, но тут же замолчала, прикусив губу. Он надавил пальцем и тот, не встречая сопротивления, заскользил.

Негр тащился от увиденного. От того, что делает, от того, что снимает, от того, что ему предстоит сделать. Он вытянул палец. Член ныл от перевозбуждения.

— Я хочу тебя, — еле слышно прошептала Вера.

— Я сейчас.

Он раздвинул ее ноги, между губок появилась расщелина. Она блестела, была мокрой, словно девушка, что облизала свои губы перед поцелуем. Негр коснулся ее пальцем, тело вздрогнуло и чуть приподнялось. «Да», — прошипел он про себя и стал погружать его в глубь ее норки.

— Ах, — довольно простонала она.

Черный палец, как червяк, проник как можно глубже. Она задергалась, но тут же успокоилась. «Да», — сказал он немым голосом и, вынув палец, внимательно посмотрел на него.

— Я хочу тебя, хочу, — говорила Вера, раздвигая шире ноги.

Ее губки издали слабой «хлюп», раскрылись, показывая вход в розовую пещерку. Негр задрожал от увиденного. Быстро встал на колени между ее ног, немного нагнувшись вперед, ткнул свой набалдашник. Его размер был огромным по сравнению с тем, куда ему предстояло проникнуть. Но негр не мог остановиться, ему надо было туда попасть, он не мог иначе.

— Я осторожно, — предупредил Веру и чуть надавил им.

— Ой, — тут же последовала ее реакция.

Негр не сказал ни слова, чуть отодвинулся и еще раз осторожно надавил им.

— Ой, — прореагировала Вера.

Ему это понравилось, и он еще несколько раз осторожно ткнул набалдашником в ее узкую норку. И каждый раз Вера ойкала, не то от удовольствия, не то от слабой боли, что он ей причинял.

Он взял ее ноги, приподнял, Вера согнула их в коленях. Теперь вход был открыт, и негр продолжил начатое. Набалдашник осторожно тыкался в норку, словно массировал ее. Вера вскрикивала, в голосе звучали нотки удовольствия. Изок выпрямился и чуть сильней надавил. Он с каким-то испугом смотрел, как его шишка стала медленно проваливаться.

— Мммм…

«Она довольна», — ухмыльнулся негр про себя и чуть сильней надавил.

— Мммм…

Он сдерживал себя, хотелось быстрей закончить, член ныл, словно его зажали в тисках. Он чуть вышел и снова стал погружаться. Еще немного. Негр удивлялся, как его палач смог полностью погрузиться ее хрупкое тело.

— Ах, — выдохнула она, когда он остановился.

«Преисподня», — подумал Изок и стал выводить его наружу. Он скользил легко, словно там был уже много раз. Она то постанывала, то упиралась ему в грудь, то чуть шире разводила ноги, помогая ему. Набалдашник вывалился, и губки сразу стали смыкаться, запечатывая вход в ее норку. Он как под гипнозом наблюдал за этой удивительной трансформацией ее тела. Через минуту губки сомкнулись, словно там никого и не было.

— Я закончу, — сказал Изок.

— Да, — был ее ответ.

Она ахнула и, чуть прогнувшись в пояснице, подставила ему свой передок. Его палач, расталкивая ее алые губы, вновь вошел в пещерку.

— Ух, — с облегчением произнесла Вера и, раскинув в стороны руки, приготовилась.

Кроны сосен шумели, у них своя музыка. Они танцевали вальс с ветром, что кружился среди деревьев. Иногда они поскрипывали, а иногда замирали, и тогда лес погружался в дремоту. Солнце поднялось, его лучи обжигали траву, стрекозы притихли, даже дятел, что с самого утра где-то без устали долбил своим носом по дереву, и тот притих.

Вера вышла из палатки, поправила на себе рубашку и, вильнув попкой, быстро скрылась в кустах.

— О боже, — простонал Изок, вставая и держась руками за ноющие яйца.

Негр шлепнулся в воду и, остывая, поплыл по течению.

Стук

В один прекрасный момент мне стало абсолютно все равно, что думают другие люди. И жить стало легче.

Ольга Петровна — наша героиня, преподаватель химии. Ее возраст ближе к тридцати пяти годам. Юность уже давно прошла, но она по-прежнему бегает по училищу на каблучках, цокает ими по бетонному полу. Красит волосы в ярко-рыжий цвет, за что неоднократно получала замечания от директора. Но, несмотря на это, продолжала упорно носить рыжую шевелюру. Ольга Петровна, неофициально будем ее звать, Оля или Ольга. Ее мужа зовут Игорь Иванович. Что за стандартный подход к имени и отчеству? Но что есть, то есть, можно только улыбнуться. Он старше своей жены на целых одинадцать лет, работает в главке и отвечает за транспортное сообщение с севером. В общем, важная шишка. А что важным чиновникам полагается? Правильно. Животик, вот и он не исключение.