Ступени в вечность

— Ни Корка, ни Такхур о тебе не говорили, — успокоил её Раванга. — Хранитель тоже поглощён своими поисками. Сокровища Бессмертных, и только они. У него к ним свой интерес. Такхур как раз из тех, кто стремится к запретному знанию, однако не в его силах использовать это не во вред. Я никогда не видел его истинной Нити, только через тебя, Тангара, Корку — тех, кто с ним встречался. Но то, что я узрел, не приносит радости. Он из тех, кто жаждет силы, чтобы попирать ногами. Всех и каждого.

Стало немного полегче, хоть и противно.

— Так они «хозяина» в Табале бросили, а сами сюда подались? — вклинился Тангар.

— Васаи тоже нет в Табале, — Огорошил их снова Раванга. — Я давно не видел ни его самого, ни его Нити, и это очень странно. Ему не под силу скрыть от меня свою Нить. Это настораживает. Сердце говорит: он здесь, в запретных землях.

— Тоже сокровища ищет? — предположила Маритха.

— Быть может. Нет нужды столь искусно скрываться, если только Васаи не ждёт, что я в чем-то ему воспрепятствую. Никто другой не увидит Ведателя Третьего Посвящения во внутреннем сумраке Серой Сферы.

— Выходит, бывают вещи, которых даже самые Великие не видят?

Несмотря на беспокойство, Маритху это даже позабавило. Хотя в том, что нельзя разглядеть Такхура и Васаи, нет ничего забавного.

— Бывают. Если скрыты волею Бессмертных, как твоя Нить, Маритха. Или другими Великими.

— Другими? — тут же вскинулась девушка.

— Только так. Люди не творят чудес, лишь Бессмертные. А нежданная способность Васаи скрыться от меня была бы истинным чудом.

— Так есть же ещё… — Маритха остановилась, не зная, можно ли продолжать. — Есть ещё местные… как их… люди адика.

Она вспомнила про «пара», тайное чудо, которому научился от них Такхур.

— Тоже скажешь, — тут же хмыкнул Тангар. — Что могут эти дикари!

— Многое, — сказал Раванга. — Очень многое. Они в запретных землях что-то вроде хранителей в Табале. Не суди о них по росту и шкурам, что они носят. Адика, как и эти земли, почти всю жизнь существуют между миров. Потому им от рождения доступно многое, чему не научить иных способных людей за весь их срок, отпущенный Бессмертными. Адика так недолго здесь пребывают, что нет времени заботиться о насущном.

Тангар сморгнул.

— Так что, они не хуже наших Ведателей? — спросил с недоверием. Уж больно прочно в нем засело презрение к дикарям.

— Не хуже. Но они иные. В том-то и дело. Их ви́дение иное, это даже не видение… чувствование. Они в нашем мире как слепые, бредущие на ощупь. Но их слепота порождает иное зрение.

— А если так, то что им за дело до Такхура? — пробормотал хранитель, берясь, наконец, за поводья, хотя в том не было нужды, тарп сам прекрасно справлялся с дорогой. — Или до наших Ведателей? С чего это адика помогать им станут? Да и против Великого Раванги… — Он покачал головой, не окончив, всем своим видом показывая, что безраздельно верит в мощь Великого.

— Ты не помнишь? — вмешалась Маритха. — Я же рассказывала про Такхура и Корку, про разговор их в той пещере! Такхур уже с ними как-то поладил… если не соврал. Мало того, и сам от них кое-чему научился. Мою Нить так укрыл, никто найти не смог… даже Великий Раванга.

Почти никто, Маритха. Почти. И потому ты сейчас жива.

— От них, говоришь, научился… Я ещё тогда подумал, что все это чистое вранье. Да они наших на полет стрелы не подпускают. А уж тайны свои доверить — это совсем… — Он пожал плечами. — Что я, Такхура, что ли, не видал? Всегда он пустобрех был, на похвальбу гораздый. Я ещё тогда подумал… ну, как рассказала ты все это…

Маритха сжала зубы. Вот как, оказывается. Решил, обманул Такхур и Корку, и глупую женщину. С перепугу и не такое почудится!

— Нить Такхура уже пересекалась с путями народа адика, — вдруг медленно сказал Раванга, будто прислушиваясь к чему-то. — Очень давно, но это случалось. Потому они и признали его, потому и лечили. Потому и знания доверили. Потому он и смог их принять. Любое знание, любой полученный дар не умирает, а тихо тлеет в середине, не зная, как выбраться наружу. В этот раз клубок размотался к пользе Такхура, возвращая его к тем, кто пробудил в нем прежние качества. И дар Ведателя в нем тоже дремлет. Его поступки трудно предвидеть — он способен изменить свою судьбу. Его не нужно бояться, но забывать о нем не стоит.

— Все равно, — упорствовал Тангар, — все эти его… фокусы… Неужто они могут Ведателя обвести?

Он спрашивал: неужто они могут обвести самого Равангу? Маритха криво улыбнулась.

— Ты ничего не слышал. Искусство адика иное. Они создают… они временно изменяют видимую мне суть вещей. И мне с моим видением трудно двигаться в том мире, что они создают поверх существующего.

Тангар шумно выдохнул. Маритха, уже знакомая с умствованиями Великих, ухитрилась что-то ухватить из слов Раванги, хранитель же просто беспомощно взирал на своего благодетеля, дожидаясь подмоги. Девушка ещё хотела расспросить про этих адика, только соображать немножко начала, но Тангар опять её опередил: