Стыд

– Да, хотя точнее будет сказать, что его нашел Бобо, – говорит Бюлунд, поглаживая свою собаку за ушками. – Хороший мальчик!

Собака подергивает ушами и виляет хвостом.

– Петер лежал в яме под большой грудой веток. Я бы просто прошел мимо, если бы не Бобо. Он очень громко залаял. Но я все это уже рассказывал местной полиции. Меня в чем-то подозревают или зачем вы вообще проделали весь этот путь из столицы?

– Нет, – говорит Эмма, при этом задаваясь вопросом, почему Бюлунд спросил об этом. Он чем-то обеспокоен? – Мы сотрудничаем со следственной группой из Бурленге.

– Мы слышали, что вы видели Петера Линда перед его смертью, – говорит Крилле. – Вы не заметили еще что-нибудь необычное в то время в округе?

– Рядом с озером постоянно трутся какие-то люди.

– Они просто гуляют или занимаются чем-то другим?

– Я не в курсе, но тут происходят странные вещи, – говорит Бюлунд. – Понятно, что в пансионате на холме гостит множество людей, но меня больше всего беспокоят ремесленники из Польши. Я не понимаю, чем они занимаются здесь. В Польше ведь тоже есть чем заняться?

– Вы можете привести конкретный пример того, что они сделали? – говорит Эмма и пытается решить, открыть ли окно, чтобы выпустить воздух, который, по ощущениям, находился в комнате со времен рождения Хокана. От запаха мокрой псины тоже лучше не становится.

– Они разъезжают по ночам, – говорит он. – Я думаю, творят что-то неладное вроде краж со взломом или чего-то подобного. Иначе зачем им тут вообще быть?

Кажется, что у Бюлунда больше нет никаких идей. Лучше всего Эмма усвоила то, что никто не посмеет ходить по его земле.

– Бобо – чувствительный пес, он всегда замечает и реагирует, если что-то не так. И он начал вести себя нервно с тех пор, как в мае нашел труп той женщины.

– Да, кстати, а как это произошло? – спрашивает Эмма и случайно касается стены. Коричневые обои облезают по краям, и она боится, что они вообще все отклеятся.

– Все так же. Разница только в том, что ее труп был не спрятан, а валялся под утесом, – говорит Бюлунд.

– Вы помните, в каком состоянии было тело? – спрашивает Крилле.

– Она лежала на боку. Выглядела такой умиротворенной, будто бы просто загорала, но я быстро понял, что это не так, потому что она не реагировала, когда Бобо тявкал.

– И что же вы сделали после того, как нашли тело?

– Я подошел к ней и обнаружил лужу крови под головой, – говорит он. – А одна из ног лежала под странным углом. Затем я позвонил в полицию.

– Вы остались и встретили полицейских?

– Да, так было проще, чем пытаться объяснить, где я находился, – говорит он. – Она, должно быть, потерялась, хотя мне показалось все это довольно странным. Кто бродит по лесу в белом платье?

Эмма и Крилле смотрят друг на друга. Почему им никто об этом не рассказал? Так же было и с Петером – его одежда не подходила для лесной прогулки.

Они оба были нарядно одеты.

Но что же это значит?

41

Нюллет бредет по Урвэдерсгрэнду в сторону Мосебаке в Седермальме. Между крышами светит солнце, а свежий осенний холодок покалывает лицо. Булыжная мостовая под колесами коляски помогает Элли заснуть в рекордно короткие сроки, и он продолжает движение в сторону Нюторгет. Когда звонит сотовый, Нюллет отвечает, даже не успев толком забеспокоиться, но, когда слышит голос Мадлен, по его телу проходит дрожь. Он не может смириться с мыслью о том, что является отцом ее ребенка.

Могла ли она забеременеть после всего одного раза?

Очевидно, что такое возможно, но Нюллет напоминает себе, какая Мадлен расчетливая. Вероятно, она планировала переспать с ним во время овуляции. Он вспоминает, какой напористой она была, когда пришла к нему домой в тот вечер. Этому было невозможно противостоять. Да, конечно, он мог бы сказать «нет», но страсть и похоть взяли верх.

Мозг сжался до размера горошины.

– Как ты? – спрашивает его Мадлен с некоторым вызовом в голосе, что не вызывает доверия у Нюллета.

– Все хорошо, спасибо, – отвечает он кратко. – Сама-то как?

– Я рада, что мы идем на контакт, – говорит она. – Мой психолог посоветовал пойти тебе навстречу. Она полагает, что у тебя есть право знать.

Нюллет подавляет в себе тревогу и смотрит на свою спящую дочь.

Ему нужна только Элли. Другого ребенка он не хочет.

Он хочет, чтобы время повернулось вспять.

– Если ты хочешь встретиться с Салли, то должен пообещать не суетиться по поводу алиментов, – говорит она. – Я не могу больше терпеть эти невзгоды. Мне было тяжело – этой весной скончалась моя мать. Мой психолог советует не подвергаться еще большему стрессу.

Как же много разговоров про психолога!

Это очередная ловушка? Нюллет чувствует легкую тошноту.

– Я буду в Стокгольме днем, – продолжает Мадлен.

– Ага, хорошо.

– Не лучше ли нам будет увидеться и обсудить варианты, подходящие обоим? – предлагает она. – Глупо обсуждать это по телефону.