Субъект. Часть четвертая

– Это просто смешно, – отсмеялся он. – От чего ты его спас? От свиных отбивных? Тогда бы он не стал таким толстым под старость лет… Может, и яблоню ты расшатал тогда над головой Ньютона?

– Нет, – скривился я, понимая, куда он клонит. – Он-то вообще здесь причем?

– Уверен? А идею для сна Менделееву не ты подкинул часом…

– Хватит…

Доктор больше не улыбался.

– Слушай, я до последнего надеюсь, что это твоя шутка. Признаю, шутить ты умеешь… Но я очень устал и мне пора на рейс. Просто скажи мне, что ты шутишь… Я хочу просто, наконец, расслабиться уже за эту неделю… Пожалей старого человека…

– Ты хочешь оставить меня наедине с этой немыслимой правдой? – вышел я из себя. – Ты хоть понимаешь, что я тебе говорю, что это значит?! Сейчас ты единственный, кому я могу это рассказать, единственный, кто поймет…

– Друг мой, ты ничего не менял в истории, все было, как было.

– Там, у себя во сне, – жарко продолжал я, наплевав на то, что нас слушали уже почти все дежурные, что только остались в больнице, – я попал в некую пространственную ловушку, из которой не мог выбраться…

– Это невозможно, – с нетерпеливой вежливостью перебил доктор, – если это только не было твоим подсознательным режиссерским замыслом.

– Но я обнаружил в ней изъян и… как бы это сказать…Посрамил его. И затем будто уснул. Это не было похоже ни на что прежде. Мое воображение… Да ничье воображение не способно на такое!..

Маска скептицизма с лица доктора постепенно сползала, он слушал внимательнее.

– Я попал в странное место, где мог просматривать всевозможные судьбы каждого человека… Да что там человека!.. Каждого атома, при желании!.. Бесконечные нити альтернативных событий…

– И как же так вышло, что имея безграничные возможности, как ты говоришь, способность в деталях менять мироздание, ты заморочился Пушкиным?

– В том и дело, что я и не выбирал. Я перемещался там с помощью запросов. Достаточно было подумать о чем-то, что вызывало всплеск каких-то личных ассоциаций… И самая отдаленная из них в итоге и становилась моим запросом на перемещение.

– Как-то иррационально, – протянул доктор.

– Не я это придумывал… Так вот, на Пушкина я вышел, просто подумав про могущество русского языка, когда глядел на происходящее вокруг и в голову лезли всякие эпитеты. Вот такая странная система… И вник я в нее не сразу, а когда уже стало поздно…

– А кого ты еще спас, помимо Пушкина и Теслы? – с улыбочкой спросил он.

– Больше никого не успел, – серьезно ответил я. – Хотел сначала себя, но вышел на…

Я запнулся, сшибленный с ног безумной догадкой. Карусель… Она была воистину странной формы, не вписывающейся в настроение парка, но точь-в-точь похожая на одно из его изобретений…

Карусель, с которой начались все мои приключения… Которые я впоследствии пожелал предотвратить, начиная с того момента, когда на нее впервые посмотрел…

Момента, пытаясь вспомнить который, невольно поднимаешь свой внутренний взор вверх, потому как его затмевает высокая тень башни Ворденклиф…

А что если он знал, что я туда попаду… Ведь как же это маловероятно, чтобы цепь лопнула, чтобы выбрал ее именно я… Насколько же это глупо, чтобы я, взрослый мужчина, пошел кататься на карусель… Ах, да, я засмотрелся тогда на девушку… Какова же вероятность была, что я ее замечу… Что если это всего лишь одна из самых абсурдных альтернатив, что по чьей-то воле стала реальностью? Что если он все это… Подстроил?!

И использовал меня!.. Но для чего? Чтобы изобрести это никчемное освещение в небе? Или этот Магион, как его называет доктор, с помощью которого мне в итоге помогли проснуться?

Так, еще раз… Он подстроил мне кому, чтобы я, находясь в ней, спас его, тем самым выкроив ему время для изобретения устройства, с помощью которого меня разбудят?…

Еще… Раз… Он подстроил мне кому, чтобы помочь мне из нее выйти…

По-видимому, некоторые обрывки своих мыслей я произносил вслух, судя по тому, как округлились глаза доктора Брозэфа и, судя по тому, как он качал головой и что-то говорил вполголоса подоспевшим дежурным. Меня мягко взяли под локоть и, не отвлекая от интенсивных размышлений, повлекли за собой в стационар.

* * *

Всю ночь и утро, находясь в палате или где-то еще, я лишь смутно замечал, что происходило вокруг. Все эти часы я напряженно размышлял. Не переставал задаваться вопросом, зачем Тесла все это подстроил и ради чего. И так ли это вообще? Вдруг я просто подгоняю факты в угоду своей догадке?

Вместе с тем, я бился над мыслью, как же он это сделал, если я его тогда еще не спас и вообще еще не пребывал в коме, а бродил себе по парку. Или это неважно, так как при любом раскладе, относительно него все это происходило в будущем… Или в повернутом вспять прошлом… Черт, голову сломать можно!.. Видимо, время в той мультивселенной нелинейно. Если оно вообще там есть…

Конечно, Тесла еще при жизни славился своей чудаковатостью, но не настолько, чтобы под конец своей жизни провернуть в высшей степени сложный и запутанный план, в котором не было никакого рационального зерна…