Субъективный словарь фантастики

Ефремов предложил формулу – «литература мечты и научного прогресса», но, к счастью, даже в этом выпуске практика разошлась с теорией. Уже в повести Геннадия Гора «Странник и время», открывающей сборник, «научность» выглядела довольно условной, да и фантастика была лишь приложением к добротной психологической прозе. У братьев Стругацких в повести «Попытка к бегству» не объяснялось «научно», каким именно образом заключенный гитлеровского концлагеря Савел Репнин переместился далеко вперед во времени, как немецкий автомат «шмайссер» превратился у него в оружие будущего «скорчер» и т. п. Для авторов повести сам «механизм» перемещения был совершенно не важен – главным здесь было испытать людей из благополучного послезавтра проблемами, о которых они (в отличие от Репнина) понятия не имели. Не укладывалось в ефремовскую формулу и произведение, которое завершало сборник, – памфлет Лазаря Лагина «Майор Велл Эндъю», саркастическая вариация на тему «Войны миров» (см.) Герберта Уэллса: заглавный герой превращается из патриота в коллаборациониста и ради спасения собственной шкуры готов сотрудничать с кем угодно, даже со спрутообразными марсианскими захватчиками-кровососами…

И составители сборников, и художники, и редакторы не сковывали себя каким-либо единообразием. Четкой структуры не было. В «Фантастике. 1963 год» книга только открывалась предисловием составителя (того же, что и в первом выпуске, Кирилла Андреева), и это был обзор лучших произведений предшествующего года. В «Фантастике. 1964» составитель (Г. Смирнов) начинал книгу с краткого разбора вещей, с которыми читателю только предстояло знакомиться, а завершался сборник теоретической статьей Рафаила Нудельмана, написанной в форме диалога с самим собой. В 1965 и 1966 годах редакции фантастики «МГ» удалось издать по три выпуска, а спустя всего четыре года сборник «Фантастика. 1969–1970» оказался сдвоенным (и вовсе не потому, что редакции не хватило материала). Помимо критики, в сборниках могли оказаться списки вышедших книг (см. Библиография фантастики в СССР), письма читателей, научно-популярные статьи, ответы на анкету и пр.

В том, что редакция отказалась от унификации, были свои несомненные плюсы. Не надо было подгонять под единый стандарт ни сами тексты, ни критику. Если, например, в редакционном портфеле оказывалось интервью со Станиславом Лемом, заверстывали его; если литературовед Юлий Кагарлицкий приносил интересную статью об отношении к фантастике Джонатана Свифта, ставили ее. Если у Дмитрия Биленкина возникала идея фельетона о квазифантастике с убийственными цитатами – в сборнике печатался этот фельетон. И так далее. Каждый сборник был сюрпризом. Читателя могли ошарашить фантастической сказкой Стругацких «Суета вокруг дивана» – первой частью будущей повести «Понедельник начинается в субботу» (см.), – или нахальным вторжением НФ в древнегреческую мифологию («Алло, Парнас!» Валентина Берестова), или, скажем, описанием божественного творения в традициях советской «производственной» прозы («Штурмовая неделя» Всеволода Ревича), или, допустим, научно-фантастической пьесой («Новое оружие» Владимира Савченко). С произведениями уже известных фантастов (Илья Варшавский, Геннадий Гор, Владимир Григорьев, Ариадна Громова, Генрих Альтов, Виктор Сапарин) соседствовали публикации писателей еще не столь популярных или дебютантов, но в будущем тоже мэтров (Владислав Крапивин, Ольга Ларионова, Зиновий Юрьев, Владимир Михайлов). Среди авторов можно было найти тех, кто реализует себя за пределами жанровой литературы (Натан Эйдельман, Михаил Анчаров, Владлен Бахнов, Николай Амосов и др.)

С уходом из редакции «МГ» Сергея Жемайтиса и Беллы Клюевой внешнее оформление сборников «Фантастики» становится ярче, а содержание – блеклым. Время от времени там еще попадаются произведения достойных фантастов (Север Гансовский, Виктор Колупаев, Александр Щербаков, Кир Булычев), но они тонут в окружающей массе серости. С начала 80-х от этих сборников уже никто из читателей не ждет приятных неожиданностей, живых текстов здесь уже практически не остается… В декабре 1991 года подписан к печати сборник, ставший последним. Перелистываю, ничего вспомнить не могу. Никаких эмоций. Среди авторов – Валерий Лисин, Иван Фролов, Людмила Васильева, Борис Зотов, Юрий Леднев, Иван Козлов, Алексей Раскопыт, Александр Андрюхин. Кому-нибудь из любителей фантастики они известны? Кроме Павла Амнуэля, да еще Юрия Никитина в содержании нет знакомых имен. Печальный и закономерный финал некогда уважаемой серии. Сегодня «МГ» не собирается реанимировать проект: думаю, не видит в нем коммерческого потенциала.

Фантомас