Субмарины уходят в вечность

– Вопросов не будет. Моя стая выполнит ваш приказ, гросс-адмирал.

– Вы, вице-адмирал фон Готт, возглавляете командование центральной стаей и одновременно всем отрядом, который выйдет в море под вашим флагом.

– Благодарю за оказанную честь, господин гросс-адмирал!

– Напоминаю всем присутствующим, что в 1939 году вице-адмирал фон Готт оказался в числе первооткрывателей и первоисследователей Новой Швабии. Он же командовал потом первой стаей субмарин «Фюрер-конвоя», уходившей к берегам Антарктиды с десантом истинных арийцев, а затем именно он, приказом фюрера, был назначен комендантом «Базы-211» и одновременно – комендантом столицы Рейх-Атлантиды города Арийбурга, неофициально именуемого еще Новым Берлином. Я ничего не напутал, господин Полярный Барон?[103]

– Вы точны, как адмиральский компас.

– На вашей флагманской субмарине выйдет в море несколько человек, чьи лица будут скрыты под медицинскими масками. Ни вы лично, ни кто бы то ни было иной из экипажа вашей подлодки не имеете права интересоваться их личностями, а уж тем более – пытаться опознать их по лицам. Каждый из моряков или других пассажиров субмарины, кто продемонстрирует повышенный интерес к этим личностям, при первом же всплытии должен оказаться за бортом с пулей в затылке.

– Их тайна, конечно же, будет сохранена, гросс-адмирал.

– Кстати, это касается всех командиров стай и отдельных субмарин. Вчера вы, моряки вашего отряда, приняли обет вечного молчания и самопожертвования[104]. Поэтому дисциплина должна быть жесточайшей, и действовать командирам надлежит решительно и жестко, не оплакивая потерь.

– И мы не станем оплакивать их, – поскреб подбородок Полярный Барон, забыв, что обязан стоять перед гросс-адмиралом по стойке смирно. – Но у меня вопрос: утром мне стало известно, что на две субмарины заводят по двадцать пять женщин. Что это за женщины, как мы должны относиться к ним во время плавания и особенно во время кратковременного отдыха на базе в Юго-Западной Африке? Уж этот-то спецотряд засекречивать, по-моему, ни к чему.

– Я могу облегчить вашу участь, вице-адмирал, и часть этого бесценного груза взять на свою субмарину, – вполголоса проворчал Вилли Штауф.

– Сначала дослужитесь до вице-адмирала, – в той же тональности пробормотал фон Готт.

В любой иной ситуации Дениц резко прервал бы этот джентльменский обмен словесными ранениями, однако на этот раз – сдержался.

– Это строжайше отобранные арийки, которые находились в одном из особых пансионатов СС, лебенсборне «Святилище арийцев», и призваны были, удовлетворяя арийцев в мундирах СС, дарить Германии «детей фюрера». Команду беременных ариек мы в свое время уже отправили в Рейх-Атлантиду. Теперь еще одна команда, составленная из женщин, которые еще не зачали или которые уже не способны зачинать.

– Какая предусмотрительность! – съязвил фон Готт, пытаясь втянуть гросс-адмирала в ироническую перепалку, однако гросс-адмирал оставался непоколебимым.

– Предназначение одних, – объяснил он, – служить зарождению нового поколения, на сей раз – арий-атлантов; предназначение других – сохранять постоянную готовность к изысканным постельным усладам.

– Понятно, – кивнул Полярный Барон, проникаясь, наконец, житейской мудростью подобного подхода. – На «Базе-211» – острейшая нехватка женщин, поэтому я сам неоднократно обращался к фюреру и Гиммлеру с просьбой перебросить еще несколько женских отрядов.

– Тогда что вас смущает, вице-адмирал?

– В данном случае меня интересовало, как вести себя с этими женщинами во время похода.

– С «усладными» можете общаться без ограничений и особо не церемониться, но только на африканской базе и только демонстрируя уважение к этим арийкам; с остальными – исключительно с разрешения идущего вместе с женотрядом врача. Эти женщины должны выносить в своих чревах цвет новой расы – арий-атлантов.

– Я понимаю, гросс-адмирал. К каждой из женщин мои люди будут относиться, как к истинной арийке.

50

Май 1945 года. Лондон. Центральный офис «Сикрет Интеллидженс Сервис» (английской секретной разведывательной службы).

…Уже на следующее утро английские радиоперехватчики сумели записать и расшифровать переданный по радио личный приказ фюрера об объявлении благодарности Отто Скорцени и другим чинам СД и морского флота, «участвовавшим, – как в нем говорилось, – в проведении эвакуации ряда высших руководителей рейха из оккупированной врагами Германии». В этой радиограмме фюрер заявлял, что он никогда не признает каких бы то ни было условий акта о капитуляции, кем бы из оставшихся в Германии бывших руководителей рейха они ни были подписаны.