Субстанция времени

Удивительное свойство бывших военных: они старательно и слишком быстро стремятся выполнить поручение начальства, даже если это какой-нибудь абсурд или бред. Соломон Петрович давно в отставке, а исполнительские качества еще не истрачены временем. Эту бумажку, которую он держит трепетно в руках можно «вполне реально», как говорит наша двадцатилетняя сотрудница Маша, отправить факсом или электронной почтой, но Соломон едет сам лично, поэтому застегнул пальто не на те пуговицы и стоит на старте весь перекорёженный, но готовый к запуску, как советская ракета. Иногда тыкая артритным указательным пальцем в какой-либо документ, напечатанный Машей с грамматическими ошибками, он произносит:

– Да, кончик моего пальца перпендикулярен к основе и показывает не направление вперед, а практически прыжок в сторону на 90 градусов, но это не значит, что ошибки не нужно исправлять…

Конечно, я вспомнила о нём из-за красавицы в автобусе и её модного перекошенного, из-за небрежности или погружения в свой океан мыслей, пальто.

Персонаж детского мультфильма «Приключение Фомы», Суслик, это наш дорогой Соломон Петрович Черниловский. Высокий, худой, астеничный, с удлинённым лицом, крупным носом и впалыми щеками, он совершенно серьёзным голосом, абсолютно без улыбок, читал на новогодних представлениях шутки и анекдоты. Его чувство юмора не было солдатским. Поэтому все весело смеялись и любили его выступления. Несмотря на возраст, а ему было сильно за семьдесят, он не был сутул, сварлив, зануден, а наоборот: он был строен, смешлив, любил шутить, а иногда он засыпал после обеда за рабочим столом, глубокомысленно подперев лоб рукой, всхрапнув, просыпался, а мы делали вид, что ничего не произошло, а ведь ему было уже 76 лет.

Однажды беседуя с сыном по телефону, а его сын проживал в польском городе Вроцлаве, где когда-то жили предки Черниловских, он эмоционально и громко произнёс:

– Ну, что же ты! От тебя можно с ума сойти! Это так просто: найти работу! Умер кто-нибудь, ты тут же поступи на его место…

Я вышла из комнаты, чтобы посмеяться в коридоре, так как не хотела расстраивать Соломона своей иронией и все представляла гробы с покойниками и сына своего отца быстренько поступающего на освободившиеся места…

Когда ему пришлось что-то три раза разъяснять глупой Маше, он поднял вверх свой искривлённый артритом палец и произнёс:

– Мария Витальевна, вы как мой палец. Я им указываю на дверь, а он сам, без меня, указывает в окно… Странно, почему вы не понимаете простого русского языка?

Черниловский Соломон Петрович давно умер. Его альбом с юморесками и шаржами, ведь он еще и отлично рисовал, сохранился у меня в шкафу. Пожелтевшая газетная бумага растворила четкость рисунков, но еще можно рассмотреть забавные сюжеты из армейской жизни.

Чего только не вспомнишь, пока едешь час и пятнадцать минут домой с работы! Время, даже если оно проистекает в течении семидесяти пяти минут, это такая субстанция, в которой можно прожить целую жизнь, при этом мысль унесет вас в любые миры как далеко, так и близко; как в прошлое, так и в будущее.

– Следующая остановка «Осенний бульвар, дом 24», – четко произнёс голос диктора. Это моя остановка. Какое совпадение: и бульвар Осенний, и день осенний, и настроение осеннее. Мало того, только выйдя из автобуса, я обнаружила, что моё пальто застегнуто не на те кнопки: одна пола ниже, одна выше. Я оглянулась вокруг в поисках таких же матрёшек, как я. Может быть, сегодня звёзды встали так, что не все тютельки попадают в свои тютельки и мы с пассажиркой не одиноки в этом несовпадении пазлов.

Один час и пятнадцать минут моей жизни плавно припарковались на Осеннем бульваре. С перезастегнутых кнопок пальто начался новый отсчет моего времени. Свежий воздух пахнет упругим движением пожелтевшей природы. Вечерние сумерки осени с порывами ветра и летящей сухой листвой пропели мне речитатив: