Су́чки. Секс, эволюция и феминизм в жизни самок животных

Сила Мамы проистекала из ее руководства сестринством. Каждый самец в колонии Арнем знал, что ему нужна поддержка Мамы, потому что она представляла всех самок. Это делало ее могущественным союзником, но она была далека от беспристрастности. Она принимала чью-либо сторону в борьбе самцов за власть, предпочитая одного самца другому. Если бы хоть одна самка в группе осмелилась поддержать не того самца, у нее были бы проблемы с Мамой, пока она не перешла бы на сторону ее любимого кандидата.

«По сути, она была политическим хлыстом и держала всех в узде», – объяснил мне де Ваал.

Все самцы знали, что они должны быть с Мамой очень любезными. Они ухаживали за ней и щекотали ее детенышей. Если Мама вырывала еду у них из рук, они никогда не пытались вернуть ее обратно и не жаловались. Самцы мирились со всем, что она делала, только чтобы она была на их стороне.

«Нам нужно отойти от идеи доминирования как чего-то особенного, – сказал мне де Ваал. – Нужно проводить различия. Есть физическое доминирование, которое, очевидно, у многих видов принадлежит самцам. А еще есть ранг, который передается от самца к самцу и от самки к самке, а не между полами».

Ранг измеряется тем, кто кому подчиняется, что шимпанзе делают, кланяясь и пыхтя. Эти внешние признаки статуса отражают то, что де Ваал называет «формальной иерархией», и являются чем-то вроде военных нашивок на униформе.

«И наконец, есть власть, – сказал мне де Ваал, – которая показывает, насколько сильно вы влияете на социальные процессы в группе, что не всегда бросается в глаза».

Де Ваал считает, что власть скрывается за формальным порядком. Социальные результаты в группе шимпанзе зависят от того, кто занимает центральное место в сети семейных связей и союзов. Благодаря своим превосходным навыкам общения и посредничества Мама пользовалась необычайным влиянием. Все взрослые самцы формально превосходили ее по рангу, но все же они нуждались в ней и уважали ее. «Желание Мамы становилось желанием всей колонии», – сказал де Ваал.

* * *

Способность альфа-самок создавать королей наблюдалась и у других классических приматов с доминированием самцов. Барбара Смэтс, заслуженный профессор антропологии Мичиганского университета, задокументировала, как, например, у макак-резусов и верветовых обезьян на стремление самца достичь доминирования и сохранить его значительно влияет поддержка высокопоставленных самок.

Самки верветовых обезьян остаются в своей родной группе и образуют прочные пожизненные связи с сородичами, в то время как самцы расходятся и присоединяются к другим, неродственным группам. Это дает самкам огромное количество энергии. Матрилинии родственных самок образуют стабильное ядро и объединяются против доминирования самцов. Самки будут препятствовать присоединению определенных самцов к группе и выгонять других, порой раня или даже убивая их в процессе.

«По сути, это группы самок. Самцы могут появляться и исчезать, но альфа-самка является центральной фигурой и обладает большой властью», – сказал мне де Ваал.

Будучи стабильным ядром группы, самки часто являются ее мозгом, хранителями важных экологических знаний о том, где найти лучшие места для пропитания или безопасного сна. Самки млекопитающих, как правило, живут дольше самцов, а потому они опытнее. Мудрость дает им полномочия руководить своей группой. Например, среди капуциновых обезьян именно миниатюрные самки, а не альфа-самцы, чаще становятся лидерами, когда дело доходит до поиска пищи и групповых движений. Самки бросают вызов вековому предположению о том, что доминирование и лидерство – одно и то же.

Социальное влияние этих матрилиний самок десятилетиями игнорировалось; вместо этого исследователи сосредоточились на более драматичной политике альфа-самца и шумных махинациях его иерархии доминирования. Считалось, что самки приматов слишком озабочены материнством, чтобы быть способными организоваться в какую-либо властную структуру. «Самки приматов, по-видимому, биологически не запрограммированы на доминирование в политических системах», – писал в 1970 году Лайонел Тайгер, знаменитый канадский антрополог, известный тем, что ввел термин «мужская дружба».

Эти стереотипы постепенно меняются. Чем больше изучаются матрилинейные линии самок, тем яснее становится, каким серьезным групповым авторитетом они обладают, влияя на социальные результаты способами, которые традиционно недооценивались, если рассматривать их через призму физического доминирования, и таким образом подрывая предполагаемую автономию альфа-самца.

Что интересно в истории Мамы, так это сила, которую она черпала из социальной сети, состоящей из неродственных самок. Колония в Арнеме, хотя и стремилась быть как можно более естественной, была искусственной в том смысле, что незнакомые самки оказывались в тесной близости друг от друга. Кроме того, группа была обеспечена достаточным количеством пищи, так что самкам не приходилось конкурировать за ресурсы и у них была возможность сплотиться.