Суд и ошибка

 — Э-э... да, — озадаченно подтвердил мистер Тодхантер. Похоже, старший инспектор вовсе не был шокирован. Он даже не заволновался, хотя и узнал, что все подозрения против Винсента Палмера развеялись. Он лишь укоризненно качал головой и подкручивал кончик уса. — Я хочу сделать заявление, — добавил мистер Тодхантер.

 — Конечно, сэр, — примирительно отозвался старший инспектор. — Значит, вы совершенно уверены в том, что это сделали вы?

 — Разумеется, уверен, — слегка удивился мистер Тодхантер.

 — Вы все обдумали? — допытывался старший инспектор.

 — Я думал об этом всю дорогу из Токио в Лондон, — раздраженно пояснил мистер Тодхантер.

 — Знаете, признаваться в убийстве — это серьезное дело, — добродушнейшим тоном заметил старший инспектор.

 — Конечно серьезное, — подтвердил мистер Тодхантер. — Как и совершать убийство. Стало быть, арестован невиновный.

 — Ну хорошо, — почти нехотя, в очередной раз изумив мистера Тодхантера, старший инспектор придвинул к себе блокнот и приготовился делать записи. — Итак, что все это значит?

 — А как же официальный протокол, который я смогу подписать? — вспомнил о прочитанных детективных романах мистер Тодхантер.

 — Сначала расскажите все по порядку. Если понадобится, протокол мы составим потом, — объяснил старший инспектор терпеливо, словно неразумному ребенку.

Растерявшись, мистер Тодхантер начал рассказ. Следует признать, что он изъяснялся скверно, и лишь отчасти потому, что не привык к подобным объяснениям. Еще одной помехой была необходимость оберегать Фарроуэя и всю его семью от ненужных подозрений.

 — Ясно, — произнес старший инспектор, когда мистер Тодхантер с трудом довел свою повесть до финала. Насколько мог судить мистер Тодхантер, старший инспектор не сделал в блокноте ни единой пометки. — Ясно. Почему же вы решили застрелить мисс Норвуд? Этого я не понял.

 — Из ревности, — с горестным видом пояснил мистер Тодхантер. Даже он сам счел такой ответ неубедительным. — Мне было невыносимо... э-э... делить ее с другими.

 — Само собой. Но когда же вам пришлось ее делить? Если я правильно вас понял, вы встречались с мисс Норвуд всего раза два. Было ли во время этих встреч вам оказано... хм... особое расположение? — деликатно осведомился старший инспектор.

 — Нет... То есть не совсем, но...

 — Но вы на это надеялись?

 — Разумеется; — благодарно согласился мистер Тодхантер, — конечно надеялся.

Если втайне старший инспектор и считал, что мистер Тодхантер не похож ни на пылкого, ни на любого другого любовника, то воздержался от упоминаний об этом вслух.

 — Значит, сам вопрос дележки не вставал — потому, что вам и не приходилось, так сказать, делиться?

 — Полагаю, да.

 — Но вы только что объяснили, что убили ее потому, что ни с кем не желали делиться. Значит, вы убили ее, продолжая питать надежды?

 — Пожалуй, можно сказать и так, — с сомнением отозвался мистер Тодхантер.

 — Я просто повторяю ваши слова, сэр.

 — Мы поссорились, — с несчастным видом пояснил мистер Тодхантер. — Знаете, как ссорятся любовники...

 — А, вот оно что! Ссора вышла бурной?

 — Чрезвычайно бурной.

 — Вы кричали друг на друга и так далее?

 — Конечно.

 — В какое время произошла эта ссора, сэр?

 — Кажется, без четверти девять, — осторожно произнес мистер Тодхантер.

 — И в разгар ссоры вы убили ее?

 — Да.

 — Она не пыталась убежать в дом, спрятаться и тому подобное?

 — Нет, — удивился мистер Тодхантер, — ничего такого я не помню.

 — А если бы она попыталась убежать, вы бы это заметили, не так ли?

 — Безусловно!

 — Тогда чем вы объясните тот факт, что она разговаривала с горничной в доме в девять часов, сэр? По вашей версии, в это время она была уже мертва.

 — Это не версия, — рассердился мистер Тодхантер. — Я говорю вам правду. Могу ошибиться примерно на четверть часа, но это не важно. По моему рассказу нельзя не понять, что я не лгу. Например, могу точно описать место преступления, каким я покинул его. Мисс Норвуд лежала... — и мистер Тодхантер с обилием деталей описал сцену в беседке. — На столе стояло два бокала, — торжествующе добавил он. — Я стер отпечатки пальцев только с одного из них.

 — А как же второй? — поинтересовался старший инспектор.

 — Я потерял голову, — признался мистер Тодхантер. — Мне послышался шум, и я поспешил уйти. Но одно то, что мне известно, что один бокал был вытерт, а другой — нет, доказывает, что я был там, — к этому времени мистер Тодхантер уже сообразил, что болван инспектор скептически отнесся к его рассказу.

 — Да, несомненно, — старший инспектор принялся покачивать карандаш на толстом тупом пальце, чрезвычайно раздражая этим мистера Тодхантера. — Вам случается читать газеты, мистер Тодхантер? — вдруг беспечно поинтересовался он.

 — Нет. То есть да. Обычно — да, но не в данном случае.

 — Почему же не в данном случае?

 — Мне было неприятно, — с достоинством ответствовал мистер Тодхантер. — Застрелив женщину, которую я... хм... любил, я не желал видеть, как газетчики превратят это событие в сенсацию... Но почему вы спрашиваете? — вдруг встревожился мистер Тодхантер. — Неужели о двух бокалах упоминалось в газетах?

Старший инспектор кивнул.