Суданские хроники

Марокканцы же принялись за соединение домов и улиц. Они обрушили некоторые дома, и не было большей и суровейшей кары для жителей Томбукту и более горькой, чем она. Паша Джудар созвал ученых Томбукту и его купцов и возложил на них [предоставление] рабов и прислужников для постройки касбы. Были среди них те, кому он записал десять рабов, и такие, на кого возложил он семь, пятнадцать и трех рабов. Для каждого из собранных они записали число тех, кого он должен привести. Работники трудились до послеполуденной молитвы; а после послеполуденной молитвы Джудар звал: “Где надсмотрщики?!” (а из них приходило больше сорока чаушей) — и приказывал: “Скажи их хозяевам, чтобы их накормили ужином досыта и привели рано утром (и чтобы с каждым из них был его завтрак)! Пока не встанет солнце, вое до одного [должны быть] у нас!” И сопровождали рабов /158/ чауши к их господину, пересчитывали ему их, вкладывая их руки в руку господина. И приводили их ранним утром до восхода солнца, а с ними — их [положенное] питание, пока не ставили рабов перед пашой и не пересчитывали их перед ним одного за другим. Но при всем этом чауши кружили по городу и всех, кто им встречался, хватали и гнали на переноску глины на строительстве с утра до вечера, пока не кончилась постройка. Закончено.

Один из шейхов Томбукту, да хранит Аллах город, рассказал мне, что паша Джудар во время постройки наложил на купцов Томбукту [дань] в тысячу двести сунну [зерна] в начале каждого месяца; их приносили утром первого дня, а паша распределял их в своем войске, как распределяют пайки. Упомянутый рассказчик был, как я полагаю, наставник Буса-портной, отпущенник Зину ибн Бана. Закончена выдержка.

Не охватить в последовательном [рассказе] те беды и порчи, что обрушились на Томбукту при поселении в городе марокканцев; и не сохранить [в памяти] те насилия и преступления, что они в нем создали. Они срывали двери домов к опилили деревья в городе, чтобы построить из них судно; а после изготовления того велели тащить то судно от Томбукту к Реке. Закончено.

Когда же строительство той касбы закончилось и Джудар перебрался в нее со всем своим войском, то оставался он в ней лишь немного [времени], пока не явился к нему паша Махмуд ибн Али ибн Зергун с немногими людьми. И выступил Махмуд вместе с Джударом с отрядами их обоих в Гао. Они сражались с сонгаями, завоевали их страну и захватили из их числа сыновей государей. Простонародье же их бежало в страну Денди и живет в ней до сего времени. Паша Джудар с частью войск поселился в Гао, а Махмуд с [другой] частью осел в Тентьи; и там они разбили лагерь.

Аския Мухаммед-Гао — а он стоял со своим войском в местности, именуемой Барха, как мы ранее говорили, — послал к Махмуду, горячо желая заключения мира /159/ между собою и марокканцами. Махмуд согласился, прикрывшись лживой видимостью, радовался посланцам аскии, одарил их подарками и написал Мухаммеду-Гао о том, что он-де за тот мир и советует аскии прибыть к нему лично, чтобы оба они посмотрели, каково нужное мнение и на каких условиях заключат они мир.