Судьба

Дорогая Сизи,

Прости, что не дождался тебя. Не мог знать, когда ты вернешься, да и пора было улетать.

Надеюсь, ты сама понимаешь, почему я не могу остаться. Здесь мне более нет места. Но давай договоримся. Если ты постараешься прекратить влиять на Исэй своим токодаром, я попробую не истязать себя за то, что произошло с Айджой. С Йореком. И с Гессой.

Лично мне кажется, что твоя задача куда проще, так что ты с легкостью заставишь меня исполнить свою часть сделки.

А если серьезно – ты не кукловод, Си. Хоть я и знаю, тебе хочется иногда им быть. Быть может, власть тебе и к лицу, но, ты знаешь, с ней нужно быть предельно осторожной.

Сейчас я улечу от тебя за тридевять земель – на Огру. Снова к шотетам. Но в этот раз все будет иначе. Теперь я смогу тебя навещать. Теперь я могу быть тем, кем хочу, и поступать, как пожелаю.

Буду скучать по тебе. Береги себя.

Акос

P.S. Не беспокойся, я наконец поговорю с мамой.

56

КАЙРА

Один сезон спустя…

Меня разбудил низкочастотный гул и стук ножа по разделочной доске. «Тук-тук-тук». Акос стоял спиной ко мне, ссутулив плечи, над узкой столешницей. Ингредиенты были мне не знакомы. Они были огрианскими, и Акос благодаря Зенке научился готовить их дюжиной различных способов.

Я вытянула ноги, хрустнув коленными суставами. Я уснула под бульканье этого нового, греющегося на плите, снадобья. Акос тогда сидел на краю кровати и читал книгу на шотетском. На всякий случай он держал под рукой переводчик. Он заметно продвинулся вперед в изучении шотетских письменных знаков, но их было так много, что можно было совершенствоваться сезонами.

– Я слышал хруст колена, ваша светлость, – произнес Акос.

– Отлично, – зевая, протянула я. – Значит, ты менее беспечен, чем кажешься.

Я встала с постели и доковыляла до Акоса. На его руке была повязка. Что-то вроде щупалец ядовитого огрианского растения обвили Акоса, пока он собирал урожай, и, вонзившись, растворили его плоть, подобно кислоте. Шрам протянется прямо через отметки на предплечье, хотя они все равно останутся слегка заметными.

– Выглядит отвратительно. – Я махнула на нечто, что Акос старательно измельчал.

Оно было шероховатым и черным, будто испачканным в моторном масле. Пальцы Акоса даже приобрели сероватый оттенок.

– На вкус это тоже отвратительно, – добавил Акос. – Но если оно обладает теми свойствами, на которые я рассчитываю, у тебя появится обезболивающее, от которого ты не будешь слоняться днем, как сонная муха.

– Тебе не обязательно убивать столько времени на обезболивающие, – сказала я. – Мне неплохо живется и с теми, что у меня есть.

– А мне нравится их готовить, – ответил Акос. – Дело не только в тебе.

– Обожаю, когда ты так мил со мной.

Я обвила руками талию Акоса, вдыхая аромат свежих растений, которым пропитывалась вся его одежда после полуденных прогулок в теплицу судна.

Огрианцы одолжили нам два корабля для Побывки. Оба они, вместе взятые, были меньше нашего старого побывочного звездолета, потому не все допущенные к побывке шотеты могли улететь. Места разыгрывались лотереей. Но Побывка состоялась, и это было самым важным для всех нас, шотетов. Особенно для диссидентов, которые много сезонов подряд не участвовали в священном обряде.

На этот раз для поиска был избран Тепес. Это решение обосновывалось политическими интересами, а не движением Тока, как должно было быть. Тепес, Огра и шотеты находились по одну сторону предстоящих дебатов с Отиром, Туве и Питой, посвященных вопросу об оракулах. Слово «дебаты» казалось слегка неуместным, поскольку обстановка, как выразилась Тека, стала «немного напряженной». Другими словами, плохо было дело.

О том, случится ли раскол галактики, разговор уже и не шел. Стоял лишь вопрос «когда?». Проблема заключалась в том, что планеты Ассамблеи не хотели лишаться своих оракулов, но желали, чтобы их деятельность определялась строгим регламентом. В отношении провидцев такие решения были неприемлемы. Я не знала, что и думать, после всего, что произошло между мной и Сифой. К счастью, мне не нужно было решать.