Судьба амазонки

В следующий раз Архи привычным жестом подхватила на лету брошенное им копьё, чтобы прицелиться в кабана, но передумала в последний момент и демонстративно упёрла оружие в стремя. Что остановило уже поднятую для броска мускулистую не по-женски руку? Герцог был заинтригован. Он потерял интерес к продолжению охоты, почуяв, что рядом находится неведомая птица, которой необходимо пополнить свою коллекцию трофеев. Клепп притормозил коня, знаком приказав свите следовать далее. Зигвард крутился рядом, досадуя на ухудшившийся с годами слух.

– Почему не убила секача?

– Боялась промахнуться и разочаровать вас.

– Ты бы не промахнулась, – уверенно заявил Клепп.

Архелия улыбалась и оглаживала лошадь.

– Вы хозяин. Ваш бросок – первый.

– Кто ты такая?

– Вы всё знаете.

– Допустим, – недоверчиво проворчал герцог. Он решительно поворотил коня в сторону крепости, ещё раз приказав свите продолжить охоту.

Только Зигвард ослушался повеления господина и пристроился позади. Они некоторое время ехали молча, тишину прозрачного осеннего леса нарушал приглушённый одеялом опавшей листвы топот копыт. Клепп намеревался раскрыть секрет девушки:

– Ты многое умеешь. Слишком много даже для благородной особы. Напротив, тебе, как отпрыску именитой фамилии, столько знать и не обязательно: ты женщина. Кроме молодости и обаяния, в тебе есть прямота и необузданное свободолюбие, не свойственные твоей половине человечества.

– Зависимой половине.

– Ты можешь считать себя независимой, живя у меня? Ты слишком пристально смотришь мне в глаза… Тебя не учили, что женщине не подобает встречать взгляд мужчины с вызовом?

Архи рассмеялась и потупила взор:

– Простите, забылась.

– В тебе живёт лидер. Ты могла бы стать хорошей правительницей.

– Неужели всё это можно прочитать на моём лице? – дочь барона старалась казаться легкомысленной.

– Я видел достаточно. Люди для меня не загадка. Я прав?

– Не буду спорить. Вы проницательны. Может, я плохо знаю себя. Если бы нашёлся хороший учитель и указал мне цель в жизни… – она томно вздохнула.

– Не шути со мной. Я могу быть и не таким благовоспитанным.

Архелия сорвала с клёна один из последних удержавшихся на ветвях резных листьев. Она задумчиво крутила его в руках. Герцог ждал продолжения разговора.

– Красивый, правда?

– Осень, – Клепп оглянулся и взглядом указал верному Зигварду держаться подальше.

– Он привлёк бы внимание летом? Зелёный, молодой, такой же, как и все в кроне?

– Вряд ли.

– А сейчас он особенный. Смотри, какие изящные красные прожилки, – Архелия незаметно перешла на «ты». – Он увядает, но стал только прекраснее от этого. К тому же доказал, что самый выносливый в кроне. Держался до последнего, когда все остальные уже пали.

– Не каждому дано такое счастье – перед смертью выглядеть лучше, чем в годы молодости, – он понял, к чему клонит спутница, ему было приятно слушать и дальше.

– Так же и у людей. Тебе, например, идут и седина, и морщины. И почему «перед смертью»? – дочь барона привередливо надула губки.

– Спасибо, девочка моя, – Клепп был тронут, но старался придать голосу холодную небрежность.

«Долго я так не смогу», – подумала Архелия и решила форсировать вялотекущий роман. Фляга с разбавленным любовным зельем была под рукой. Неопытная соблазнительница достала её и с видимым удовольствием пригубила.

– Дай и мне, во рту пересохло, а слуги нерасторопны, – он принял с благодарностью опасный напиток.

«Теперь ты мой», – мысленно усмехнулась воительница. Кстати, радужная волна пробежала и по её телу, околдовывая ум.

– У тебя хорошая лошадь, резвая, – похвалил он.

– Твой точно не угонится.

– Спорим на поцелуй?

– Денег у меня теперь нет, а такого «добра» предостаточно! Спорим.

Она не боялась проиграть. В любви вообще лучше проигрывать. Женщине приятнее отдавать, чем брать. Воительница училась быть слабой. Бабочка соглашаться со своей владелицей в этом вопросе не хотела. Она легко вырвалась вперёд, Архи незаметно притормаживала горячую лошадку. Конь у герцога был превосходный. Зигвард остался далеко позади, когда соперники проскакали по подъёмному мосту и слегка утихомирили четвероногих друзей. Дочь барона и Клепп, смеясь, проехали по тесным улочкам и ввалились во двор под недоумённые взгляды челяди. Герцог помог Архелии слезть с лошади, она оказалась в крепких объятьях. Поцелуй длился намного дольше, чем мог предусматривать дружеский договор.

– Пойдём ко мне, пока надсмотрщики не вернулись, – тихо предложил он.

– Ты герцог здесь или узник?

– Иногда мне кажется, что последнее…

– Пойдём, – не стала ломаться воительница, её непривычно трясло от прикосновения горячих ладоней Клеппа.