Судьба наизнанку

Криницкий смотрел на вице-премьера уже ожившим, но весьма скептическим взглядом. Поняв, что происходит что-то не то, Щербинин замолчал и откуда-то изнутри, от желудка стал подниматься неизбежный ответ, объяснявший всю мизансцену постпреда.

– Чем? – только и спросил Михаил.

– «Стрелой», – ответил Криницкий, – а может «Иглой», я в этих тонкостях не разбираюсь. Когда из Парижа в Нюрнберг летел. Самолёт повреждён, но смог дотянуть до Баварии. Гитлер жив.

– Вот это да, – Щербинин слегка вздрогнул, – но мы все склады не раз проверяли, с комиссиями, выезжая на место! Подождите, – он схватился за возможную ниточку, – откуда известно, что это наши ПЗРК? Что это вообще ПЗРК? Немцы уже следствие провели? Сколько часов назад это случилось? Не верю!

Михаил встал и начал ходить по кабинету, сопровождаемый взглядом Криницкого.

– Не верю! Хотя бы потому, что Гитлер жив остался! На чём он летает, на медленном винтовом драндулете «Кондор», на котором даже тепловых ловушек нет! Да одна «Стрела» ему запросто крыло оторвёт, если попадёт, а если не долетит, то шрапнелью дуршлаг из фюзеляжа сделает! Как с тем Ту было, что над Чёрным морем по ошибке сбили.

– Там С-200 нештатно сработал, – возразил Криницкий, – весь МИД тогда на уши поставили, хорошо это помню.

– «Тушка» гораздо крупнее, – не согласился Щербинин, – «Кондору» и «Стрелы» хватит.

– Возможно, – пожал плечами постпред, но от беседы его отвлёк телефонный звонок.

– Линия спецкомитета, – посмотрев на мигающий огонёк, сказал Криницкий, – скандалить будут, – без труда спрогнозировав тему предстоящего разговора, постпред поднял белую трубку.

– Криницкий слушает… Здравствуйте, Лаврентий Павлович…. Он рядом…. Давайте на громкую связь переключу…. Кроме нас двоих никого нет…. Хорошо.

Говоря, Криницкий жестом указал на приоткрытую дверь. Мишин понял намёк, быстро поднялся и в несколько шагов дойдя до металлической двери, закрыл её полностью. Щёлкнул замок и теперь сквозь двойные уплотнения и слой минваты внутри ни один лишний звук не мог выйти за пределы начальственных апартаментов. Для пущей надёжности Мишин повернул ручку фиксатора, заблокировав замок от открывания со стороны приёмной. Вернуться он успел к моменту окончания разговора через телефонную трубку. Криницкий включил спикерфон и в кабинет ворвался раздраженный голос зампредсвонаркома.

– Немцы рвут и мечут, только что из НКИД-а уехал Шуленбург, вручил Молотову крайне злобную ноту. Вы что там, господа, совсем мышей не ловите? Михаил Анатольевич, вы меня слышите?

– Да, – коротко ответил Мишин, больше вслушиваясь в интонации почти не искажённого связью характерного голоса с заметным кавказским акцентом. Чувствовалось, что Берия сильно взволнован.

– Я ведь вас спрашивал, всё ли оружие у вас под контролем! Вы мне что ответили – да, всё хорошо! Так после вашего «хорошо» чуть Гитлера не грохнули! Вы понимаете, какие это последствия!?

В спикерфоне послышался стук, как будто резко что-то поставили на твёрдую поверхность, возможно стакан.

– Да, понимаем, – ответил Мишин, – лично я готов нести полную ответственность, если что-то пропустили мои подчинённые. Наши законы вы знаете, а пока мне нужно немного времени, чтобы разобраться в ситуации.

– Сколько?! – буквально прорычал Берия.

– До конца рабочего дня. Конкретно, – Мишин взглянул на часы, – до семнадцати ноль-ноль. С вашей помощью, возможно, будет быстрее. Откуда у вас информация об утечке оружия?

– Агентурные данные, – на тон ниже ответил Берия, – источник я вам не скажу.

– Понимаю, – сказал Мишин, – одно уточнение – данные из-за границы?

– Да, – после паузы ответил Берия.

– Англия, – еле слышно прошептал Криницкий, показывая Мишину скрещённые локти.

Михаил кивнул и свернул разговор.

– В семнадцать ноль-ноль я вам позвоню, – не обращая внимания на округлившиеся глаза постпреда, он продолжил, – извините, вынужден прервать нашу беседу. Надо работать.

Он протянул руку и стукнул указательным пальцем по оранжевой кнопке, отключив собеседника.

– Да вы что! – взвился Криницкий, – как можно так разговаривать! Это ведь не дворник, а один из руководителей государства.

– Можно, – холодно ответил Михаил на этот дипломатический выпад, – нахрапом попёр, горлопан! Вертухаями своими пускай так командует, а не нами! Сматерился бы, я бы его так же послал!

– Ну вообще, – только и развёл руками постпред, – нет слов.

– Конечно, нет, – зло усмехнулся Мишин, – Берия эту информацию, об утечке оружия, получил уже несколько дней как, а до нас её довёл только вчера.

– Почему я не в курсе? – прищурившись, осведомился постпред.

– Я прямо из Большого театра в Харьков позвонил, сообщил в правительство. Если до вас не довели, то значит, – вчера ничего не нашли, а потом связь прервалась.

– В последней сводке ничего про оружие не было, – задумчиво протянул постпред, повернулся к компьютеру, движением мыши вывел его из спящего режим, набрал на клавиатуре длинный пароль.