Судьба смеется дважды

– Мы хотим ещё продлить его на пару километров, но боимся, что песчаные бури быстро уничтожат посадки. Пока это наш рискованный дорогой эксперимент, – Амина усмехается, но в голосе слышится грусть. Осматриваюсь по кругу, наслаждаюсь прекрасным видом, и понимаю, почему Амина грустит, сюда вложена вся любовь, но у стихии нет обходного пути, так же, как и в наших жизнях.

– Уверена, что твой проект устоит, – подбадриваю девушку, – у этого сада есть сердце, Амина – ты его душа.

– Спасибо, Анна, – девушка обнимает меня, и я отвечаю взаимностью. Потом мы решили с ней прогуляться по базару, тому, где когда-то покупала танцевальный костюм. Самир настоял на личной охране, мы долго сопротивлялись сопровождающему, но выбора не оставалось. Роман был категорически против моей поездки, просил поберечь себя и нашего малыша, но кому вредят пешие прогулки. Кое-как отстояв свое право, теперь мы обе наслаждаемся красотой восточной природы и кипящей жизни.

Прогуливаясь вдоль рядов, где торговцы продавали вещи, я заметила среди них пожилую женщину в чадре, та выставила на витрине детскую одежду, в основном для новорожденных. Не удержавшись от искушения подойти и посмотреть, попросила Амину побыть моим переводчиком. Девушка согласно кивнула, затем мы подошли к лавке. Первым мне на глаза попалась красивая шапочка-чепчик, украшенная золотым бисером, вышивка представляла собой узор восточного орнамента.

– Амина, спроси, пожалуйста, сколько стоит это чудо, – улыбаюсь женщине, пока та внимательно слушает мою подругу.

– Она говорит, эта шапочка идёт в комплекте с рубашечкой и ползунками, – торговка достаёт костюмчик целиком, разложив поверх остальных вещей, такого красивого набора я ещё никогда не видела. – Он сделан вручную, – добавляет Амина, перед этим выслушав объяснения женщины.

– Это восхитительная работа, – благодарю женщину, затем достаю деньги и забираю первую вещичку для своего малыша, думаю, Роману понравится такой подарочек.

Мы с Аминой решили возвращаться домой, потому что объявили о наступлении песчаной бури, подходя ближе к нашей машине, в которой нас ждали водитель и охрана, замечаю ещё один автомобиль, и из него выходит Фёдор Николаевич. Я так обрадовалась ему, что не заметила, как за нами встали два незнакомых мужчины. Вглядываюсь в нашу машину и замечаю троих мужчин, лежат в неестественной позе, словно бездушные куклы, лишенные своих хозяев. У водителя закатаны глаза, а на лбу красуется бордовая точка. От жуткой картины меня начинает мутить, но я держусь. В глазах Амины проскользнул страх, и, вжавшись друг в друга, понимаю, что начальник охраны здесь не потому, чтобы доставить нас домой, ему нужно что-то другое.

– Что происходит? – задаю вопрос Фёдору, а сама крепко держу за руку подругу.

– Анна Валерьевна, не задавайте лишних вопросов, просто сядьте в машину. Обе, – отвечает охранник, и тут я чувствую, как мне в бок упирается что-то холодное, опускаю взгляд и вижу пистолет, а на нем установлен глушитель. Снова обращаюсь к Фёдору:

– Вы ведь не думаете, что вам это сойдёт с рук? Роман доверял вам.

Федор лишь ухмыльнулся, затем отдал безмолвный приказ, кивнув двум головорезам. Наёмники ещё сильнее вдавили в нас пистолеты, решаю начать сопротивляться, но получаю предупреждение.

– Анна, не глупите, иначе пострадает ваша подруга.

Затем оба мужчины хватают нас за головы и затыкают носы тряпками, пропитанными хлороформом. Мы обе сопротивляется из последних сил, но затем снотворное побеждает нас, отправляя в бессознательное состояние.

Глава 14

Давид.

Всё заканчивается там, где начиналось. Судьба действительно смеётся надо мной дважды. Сколько раз она посылала мне знаки, что рано или поздно я вернусь к началу, и это свершилось. Я и Валерий – вместе, как и тогда, когда сбегали от несправедливой расправы, вновь возвратились к исходной точке. Но наша страховка – наш восточный друг Башир, у которого с Аль Сантини свои счёты, но нас они не касаются. Это так для устрашения.

При виде нашей троицы, кажется, старик совсем не удивился, лишь поманил совсем дряхлым пальцем пройти в дом, в его кабинет, где когда-то я держал его мертвую дочь, мою любимую женщину. Раны на сердце не заживут никогда, наверное, пока я сам не окажусь рядом с ней, но один чёрт знает, куда я отправлюсь.

– Давид, – Аль Сантини кивнул головой, в знак приветствия, будто бы между нами никогда не было разборок. Чтобы не распалять ситуацию ещё сильнее, я поприветствовал своего бывшего тестя.

– Сантини, приветствую.

– С чем пожаловали? – теперь он обращает внимание на всех остальных: Валерия и Башира, указывая на последнего, продолжает: – Вижу, что не с хорошими намерениями, раз притащили его за собой. Есть за что бояться?

Аль Сантини как и всегда любит поиграть на своем поле, все мы прекрасно понимаем это, но я учился у лучшего, поэтому знаю наперед каждый его шаг.

– Бояться всегда есть чего, – отвечаю ему, затем кладу папку на стол. Старик скептически посмотрел на меня, но так и не притронулся к моей важной страховке.