Читаем Судьба Вайлет и Люка (ЛП) полностью

— Никто нас, блядь, не видел, — говорит он, тряся ее, как тряпичную куклу. — Я уже проверил дом.

Она оглядывает мою комнату с игрушками, и, клянусь, ее взгляд останавливается на мне в темном углу. Видит ли она меня? Она должна. Она собирается рассказать?

— Прислонись ко мне. Возьми. Помоги мне. Мне нужно понять. Помоги мне. Я не могу сделать это без тебя. — Слезы заливают ее глаза снова и снова, и я начинаю плакать, когда он начинает бить ее снова и снова, слова и пощечины преследуют меня, пока я жду, когда монстры найдут меня. Сделают мне больно. Потому что это то, что делают монстры.

* * *

Я просыпаюсь в панике, как всегда, мои руки трясутся, когда я сажусь, мое окружение искажается, когда эта песня эхом звучит в моей голове. Я задыхаюсь, хватаясь за шею, громко дышу, обыскивая темную комнату, мой разум ищет что-то знакомое, и, наконец, он приземляется на моего плюшевого мишку на столе.

Люк садится, протирая глаза, и кладет руку мне на спину. Он так привык к этому, что его это уже даже не смущает. Он проводит рукой вверх и вниз по моей спине, позволяя мне восстановить дыхание, когда я прижимаю простыню к голой груди, говоря своему пульсу успокоиться. Я должна работать над собой, чтобы не делать это так, как я привыкла делать — искать прилив адреналина через опасность. Я знаю, что единственная причина, по которой я не подбегаю к окну и не собираюсь прыгать, это то, что он прикасается ко мне. Успокаивает меня. Он тот, кто делает это постоянно.

Когда я успокаиваюсь, он натягивает на меня свою рубашку, надевает боксеры и укладывает нас обратно в постель, обнимая меня.

— Я бы хотел, чтобы ты рассказала мне, о том, что тебе снится, — шепчет он мне в лоб, целуя его. — Может быть, я мог бы помочь.

— Разговоры о снах не помогут, — шепчу я, положив руки ему на грудь. — И поверь мне, ты не захочешь об этом слышать.

Он проводит пальцами по моим волосам, и я чувствую, как двигаются мышцы его шеи, когда он тяжело сглатывает.

— Мне тоже снятся кошмары, иногда о… о том, что я делаю уколы свой матери… Я действительно ненавижу иглы и подобные вещи… Ну, это все еще достает меня.

— Но ты диабетик?

— Да, это большое неудобство. — В его голосе слышится вымученный юмор.

Я ломаю голову, чтобы что-то сказать, но ничего не могу придумать. Я могла бы пошутить, придумать сложную историю — мне всегда легко это сделать. Но он продолжает рассказывать мне что-то о себе, даже не спрашивая меня. Темные и испорченные вещи, подобные тем, которые я держала в себе тринадцать лет.

— Это о той ночи, — говорю я, и его мускулы напрягаются, но он продолжает водить пальцами по моим волосам. — Я их видела…

Его пальцы перестают двигаться, и у него перехватывает дыхание.

— Ты видела убийц.

Я киваю, глядя в изножье кровати.

— Да, но в то же время не совсем…Я думаю, это было больше похоже на то, что я их слышала… они были шумными ублюдками. — Мой тон легок, но все остальное внутри меня похоже на кирпичи, падающие вниз, сокрушающие меня, заманивающие в ловушку. — Они не знали, что я была в комнате, поэтому даже не потрудились вести себя тихо.

— Ты рассказала об этом полиции? — спрашивает он.

— Я все рассказала полиции; все что я смогла вспомнить, туфли, которые были на этой даме… Я даже описала звук ее глупого голоса… то, как он звучал, когда она пела эту дурацкую песню.

— Она пела песню? — спросил он. — Серьезно?

— Да, у нее были действительно хреновые тексты, — говорю я, вызывая глубокий вдох. — Прислонись ко мне. Возьми. Помоги мне. Мне нужно понять. Помоги мне. Я не могу сделать это без тебя… — я замолкаю. — Это то, что я слышу каждую ночь во сне.

Некоторое время он молчит, звуки проезжающих машин единственные звуки в нашей комнате. Сначала я думаю, что это потому, что он переваривает то, что я сказала, но потом я понимаю, то как он напрягся и это даже не похоже, что он дышит.

Я смотрю на него, задаваясь вопросом, не было ли ошибкой рассказать ему.

— Люк, ты в порядке?

— Что, черт возьми, ты только что сказала? — шепчет он.

Я определенно не должна была рассказывать ему.

— Это была песня, которую она пела. — Я отталкиваюсь от его груди, пытаясь решить, должна ли я уйти, прежде чем он оттолкнет меня. — Я даже не уверена, что это за песня, потому что нигде не смогла ее найти.

Длина его молчания, кажется, растягивается на вечно. Он не шевелится. Почти не дышит. И я все больше паникую.

— Это потому, что она ее придумала. — Его голос срывается, и он отталкивает меня от себя.

Я откатываюсь в сторону, когда он встает и выбегает из комнаты. Какое-то время я лежала в постели, проигрывая в памяти то, что он сказал, и то, что он мог иметь в виду. Кто это придумал? Он что-то знает о песне? Знает ли он человека, который… Боже мой… Я вскакиваю и бегу за ним, когда он захлопывает дверь ванной. Я дергаю дверную ручку, но он запер ее.

Я стучу кулаком в дверь.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сводный гад
Сводный гад

— Брат?! У меня что — есть брат??— Что за интонации, Ярославна? — строго прищуривается отец.— Ну, извини, папа. Жизнь меня к такому не подготовила! Он что с нами будет жить??— Конечно. Он же мой ребёнок.Я тоже — хочется капризно фыркнуть мне. Но я всё время забываю, что не родная дочь ему. И всë же — любимая. И терять любовь отца я не хочу!— А почему не со своей матерью?— Она давно умерла. Он жил в интернате.— Господи… — страдальчески закатываю я глаза. — Ты хоть раз общался с публикой из интерната? А я — да! С твоей лёгкой депутатской руки, когда ты меня отправил в лагерь отдыха вместе с ними! Они быдлят, бухают, наркоманят, пакостят, воруют и постоянно врут!— Он мой сын, Ярославна. Его зовут Иван. Он хороший парень.— Да откуда тебе знать — какой он?!— Я хочу узнать.— Да, Боже… — взрывается мама. — Купи ему квартиру и тачку. Почему мы должны страдать от того, что ты когда-то там…— А ну-ка молчать! — рявкает отец. — Иван будет жить с нами. Приготовь ему комнату, Ольга. А Ярославна, прикуси свой язык, ясно?— Ясно…

Эля Пылаева , Янка Рам

Современные любовные романы