Судьбы изломанная нить. От Твари в Жрицы (СИ)

— Как грустно. А сама что внутри чувствуешь? Какое имя звучит в тебе?

Ви покачала головой.

— Печально. Хочешь, я придумаю тебе его? Только сними, пожалуйста, платок, — эльфенок предвкушающе улыбнулся.

Марта стянула с головы головной убор и ее светлые, с пепельным оттенком, волосы, собранные в косу, упали за спину. Втирания еще в Бонбонерке так повлияли, что сейчас, после двух с половиной лет после начала процедур, они достигли длины до колена, а заплетенные — как раз до середины бедра.

— У тебя красивый цвет волос, как у меня, — радостно заявил ребенок. — А уши совсем-совсем эльфячьи. Ты вовсе не похожа на полукровку.

— Тем не менее, я — полукровка, — покачала головой Марта.

— Я тебе даю имя — гибкий клинок, Виэллсандэре.

— Благодарю, — вежливо ответила Марта, это был редкий подарок, никто не давал ей имени просто так, без причины. — А как можно его сократить?

— Сандра, очень тебе подходит.

— Ты уже здоров? — спросила Марта, вспомнив, как быстро на ней самой все заживает.

— Да, почти.

— Если подождешь, то я накормлю тебя едой, — заметила Марта

— Нужно говорить: я накормлю тебя завтраком. Завтрак — это утренний прием пищи. Ну, Сандра, повтори, пожалуйста.

…

— Дочка, доброго дня! — потягиваясь и зевая, вышел из занавески Марек, он натянул только штаны и теперь демонстрировал мускулистую волосатую грудь.

— Мне послышалось, что вы говорили? Ты его понимаешь, Марта?

— Доброго, отец! Немного. Садись, сейчас покормлю.

— Это дело! Нужно к командиру съездить, доложиться про вчерашнее. А вы сидите тихо, он — особенно. Я, знаешь, чего боюсь? Что остроухие за ним придут, ведь не простой мальчонка. А тут ты… Они церемониться не будут… Ну, я постараюсь быстро, — Марек торопливо хватал куски, почти не жуя.

— Отец, ты не волнуйся, мы на засов запремся.

— Ладно, знаешь, что к чему. И не выходите, ясно?

Отец уже натягивал полушубок, взял тяжелый меч и шагнул за порог, Марта тут же задвинула засов.

— Ты боишься? — спросил Иванс.

— Да, — Марта показала на свои острые уши и мальчик кивнул.

— Мы таких, как ты стараемся забирать к себе. Странно, что ты выросла у людей.

Марек быстро проделал путь до крепости, по дороге обдумал, что говорить: про эльфенка не следовало и рот раскрывать. Вообще-то за ним должны прийти свои, и он уже раз двадцать пожалел, что подобрал мальчишку. Сейчас обдумывал, как отпроситься у командира, якобы отвезти дочку к родственниками, де неспокойно. Сегодня еще можно пересидеть, а за завтрашний день он уже ручаться не мог.

— А! Марек, что, не спится? Или с дочкой скучно? — широко улыбнулся командир, сотник Кахий, мужчина с могучим разворотом плеч.

— Дело есть. Вчера ехал к себе, а по границе следы. Выскочил дозорный отряд эльфов, а на них налетели Вежские, перебили кое-кого и остроухие обратно убрались, бросив трупы. Мне странно, откуда Вежские могли знать когда и где эльфы из леса выйдут? Вроде так…

— Умный ты мужик, а все в простых мечниках прячешься. Верно подметил. Утром Ошек тоже видел следы, правда, снегом уже припорошило. А теперь скажи, чего тут остроухие забыли? А?

— Откуда мне знать? Можно подумать, они докладываются, — хмыкнул Марек.

— А я скажу, пожалуй, — остро глянул на Марека сотник.- Остроухие не нападают, когда своих чуют. Как это происходит, бес его знает, но они для начала посылают своих разведать, потом нападают, устраивают резню, а полукровку забирают. Как только вы поселились, нападения на нашем участке стали реже, а потом и вовсе прекратились, как ножом отрезали. Вчера Вежские их засекли, как догадались, Благой с ними, но пресекли. А сколько раз эти остроухие вокруг ходили, кто знает? Молчишь? Ладно. Весной пришла грамота от герцога Лемори, он же командует Пограничьем. Было покушение на него, эльфийкой, у нее был сообщник, человек, мужчина, мечник. Эту пару уже пару лет и разыскивают люди герцога. История мутновата… Если эльф идет убивать, выжить невозможно. Так что, скорее всего, на него напал любитель, возможно, полукровка. Почему я так думаю, не хочешь спросить? Ну и зря. А я скажу: мы-то знаем особенные вкусы герцога с тех пор, когда он тут жил, шила в мешке не утаишь. И еще, у Лемори крышу сносит при виде остроухих, ненавидит он их люто. Говорят, дружка его молодого они убили, ну, это так, лирика. А тут приезжаешь ты, с немой дочкой, живете на отшибе, ни с кем не общаетесь. Ты же молодой еще мужик, бабу не хочешь?

Марек отрицательно покачал головой, не разжимая губ.

— Ошек не сватался?

Марек кивнул.

— Во-о-от, а он человек герцога, значит, след взял. Я молчал, у меня хороших мечников раз и обчелся, а ты многих стоишь. Но теперь прикрывать не буду. У тебя несколько дней, к празднику приедут люди герцога нас поздравлять, с гостинцами, тогда и Ошек их приведет к вам. Бежать тебе некуда, везде уже вас, наверняка, ждут. Думай, брат, думай! На твоем месте я бы полукровку отправил в лес, отвел на границу, пару шагов от нас и ее обнаружат остроухие, а сам уходи, одного тебя не найдут.

— Кому она там нужна, — выдавил мрачно Марек. — Ученица моя, на потеху герцогу ее отдали, вот она и не стерпела.