Судьбы изломанная нить. От Твари в Жрицы (СИ)

Их привели в теплую конюшню, где зимовали и козы, и пока шли, отец договаривался, а в укрытии достал две серебрушки и отдал хозяину. Они устроились на сене, но не торопились раздеваться. Руза схватила шерстяную рукавицу и растирала обмороженные щеки отца, Иванс съежился на сене и молчал. Через час им принесли дымящийся чугунок с густой луковой похлебкой, хлеб, котелок с пахучим взваром и одну кружку.

— Детей напои, не заболеют, — кивнул на котелок мужчина. — Утром уйдете, разбужу на рассвете.

Хозяин оставил масляную лампу и ушел. Шапоц позволил детям сначала поесть, и когда Иванс увлекся, Руза сердито пихнула его в бок:

— Отцу оставь!

Когда они закончили с поздним ужином, мужчина насухо вытер сеном Лютика, который неторопливо чавкал сеном.

— Все, спать, — кивнул он Рузе, та забралась ему под бочок, а эльфенок сидел нахохлившийся в стороне, пришлось Шапоцу махнуть рукой и ему. Так и заснули, согретой кучкой, совсем как семья…

Пробуждение было тяжелым, Шапоц ужасно устал, обмороженные щеки горели, тело ломило, но больше всего тянуло сердце. Он полежал с закрытыми глазами, судя по всему было еще темно, но хозяин сказал уйти на рассвете и если дети раскрылись, то он сможет увидеть их острые уши. Мечник выдохнул и открыл глаза, под его подбородком блестел клинок, тут же кольнувший горло. Шапоц скосил глаза на детей: Руза раскинулась, ее уши торчали из волос, а эльфенок свернулся калачиком и приложился к ее животу. Мужчина прикидывал, как освободиться, кто их поймал, ждал что и как скажут. Вряд ли это были эльфы, не посмели бы пробраться в селение. Или нет?

Оказалось, остроухие. Когда резко рванули его руки, легко вздернув, словно пушинку, он заметил бледные лица. Его беззвучно обмотали веревками, так что он не мог ни нагнуться, ни пошевелиться, потом пнули дочь, отчего она испуганно села, зашевелился и Иванс.

Когда их начали выводить, Лютик возмущенно заржал, Шапоц невольно оглянулся на верного коня и один эльф, старший, вероятно, кивнул головой на ясли. Лютика быстро взнуздали и начали выводить, на улице на него посадили дочь со связанными руками, эльфенка позади нее и двинулись. Диго с удивлением увидел распахнутые ворота и склонившегося в подобострастном поклоне хозяина, не выдержал и плюнул в него.

Снег еще кружился легкокрылыми белыми мушками, но небо начало светлеть, и похоже, мороз стал значительно крепче. Процессия шла неторопливо, но не проваливалась. Шапоц заметил впереди эльфа, руки которого были свободны и он их держал впереди. Все эльфы оказались в светлых кожаных масках, которые Диго в темноте принял за бледные лица. И одеты они были совсем по-другому… Специальный отряд, значит… Но больше всего мечника бесило, что они шли почти прогулочным шагом, как у себя в лесах. Он посмотрел на дочь, она склонилась к плечу мальчика, а тот ей что-то тревожно мяукал и посвистывал. «Понимает ведь бесенка», — усмехнулся Шапоц. Теперь он не беспокоился за себя, как-никак эльфы показали, что заботятся о дочери, значит, правда, полукровки им нужны, зов крови, наверное…

Сколько беглецы мучились, ехали, а теперь оказались в редколесье около границы за пару часов. Тут их и поджидали неприятности.

Начало светать. Пять эльфов, огромного темного коня с детьми и плененного человека только слепой мог не заметить, а у пограничных стражей таких не держали. К ним скакал отряд. Скакали, вряд ли так можно назвать то, как они двигались, заметил Диго. Чиркнула мысль, как приятно даже в мыслях называть себя настоящим именем. Он оценил ситуацию: их отряд мог, почти не торопясь, достигнуть границы, стражники нагнали бы только замыкающих. Только никто не помешает им преследовать эльфов и на чужой территории, ндаа…

Эльфы оценили ситуацию так же, потому что остановились, привязали Диго к дереву, подальше от предполагаемого боя, рядом дочку. Иванса привязывать эльф не стал, только что-то сердито рыкнул ему и убежал на позицию. Старший осмотрел пленников, и маг, тот, который руками махал, вернулся, привязал Лютика к дереву и эльфенка к Рузе.

Стоять и смотреть на бой, когда сердце рвется к товарищам, помочь, предупредить и ввязаться в бой, а мысли осторожно настаивают, что с эльфами безопаснее. Противно! Эльфы молодцы, спеленали его как ребенка, а то он по старой выучке бы кинулся в бой. Шансов у остроухих было немного, всего пятеро против семерых верховых мечников, и луков у эльфов Диго не заметил.

Сначала вступил маг, кони стражников замедлили ход, а потом и вовсе попадали, их ноги словно застряли в густой патоке. Люди поднялись и побежали своим ходом. Один остроухий при их приближении начал метать ножи, даже попал в одного в человека, в горло. «Раззява, чему учили», — недовольно подумал Диго. Остальные легко отклонили летящие лезвия. «Шестеро против пяти — совсем неплохо, эльфы против наших мечников никуда не годятся».