Судьбы передвижников

Но до славы ещё далеко, а пока восьмилетний Василий вместе с родителями вынужден снова собираться в дорогу – Григорий Карлович получил место управляющего в имении Саблуково Арзамасского уезда Нижегородской губернии. Вскоре по прибытии Василий заболел чёрной оспой. Жизнь ребёнка висела на волоске. Мать с помощью местного доктора выходила своего первенца, но слабое зрение – последствие страшной болезни – стало платой за счастливое выздоровление.

С 1843 по 1846 год Василий учился в Арзамасском уездном училище, и как-то к барону Криденеру прибыл местный живописец, чтобы внести изменения в старый большой портрет Григория Карловича, где он был изображён со своей собакой. Пса этого давно уже сменил другой питомец, мордашку которого и хотел видеть барон на обновлённом портрете. Работа художника у мольберта заворожила Василия, показалась ему священнодействием. Справившись с порученным заданием, живописец уехал, не подозревая, что таинство его трудов околдовало мальчика, определило всю его дальнейшую жизнь. Василием овладело огромное желание стать повелителем животворящих красок. Он теперь много рисовал, всё больше с натуры, но портреты близких и друзей получались плохо, и мать посоветовала огорчённому Василию начать с копирования картин. Тяга сына к художественному творчеству пришлась барону Криденеру по душе, ведь он сам не мыслил свою жизнь без искусства – играл на скрипке и фортепиано, дружил с рифмой и наслаждался творениями великих живописцев. Наблюдая, как Василий всё свободное время отдаёт рисованию, Григорий Карлович укрепился во мнении, что сыну следует предоставить возможность основательно поучиться ремеслу живописца.

Хорошим знакомым Криденера был арзамасский купец М. Г. Безобразов – владелец прекрасной библиотеки, и юный Перов, пользуясь благорасположением купца, частенько удовлетворял свою страсть к чтению книгами из его собрания. Осведомлённый о художественных способностях Василия просвещённый Безобразов посоветовал определить подростка в арзамасскую школу живописи Ступина. Мать будущего реформатора русской живописи такой шаг не одобрила, полагая, что её сыну – способному к учению и большому любителю чтения – больше подойдёт Нижегородская гимназия, но по окончании училища тринадцатилетний Василий всё же переступил порог живописной школы в Арзамасе.

В своё учебное заведение Александр Васильевич Ступин принимал детей, происходивших из разных сословий, а его метод обучения сочетал приобщение учеников к «тайнам человеческого сердца» с выполнением ими многочисленных живописных заказов – от икон до пейзажей. Воспитанники школы примерным поведением не отличались. Василий не смог остаться в стороне и принял участие в одной из проделок однокашников, что очень огорчило его родителей. Учёба на некоторое время прервалась, но, когда Криденеры обосновались в Арзамасе и сняли квартиру напротив школы, было решено, что под присмотром близких Василий сможет продолжить обучение у Ступина, считавшего, что «Васенька не пропадёт – у него талант, из него выйдет художник…» Прозорливый учитель тем не менее долго не позволял Перову заниматься непосредственно живописью, стремясь отточить рисунок способного ученика, а когда случайно увидел исполненную Василием в красках копию одного из этюдов Брюллова, понял, что полученные навыки уже сделали из подопечного почти настоящего художника.

Через некоторое время Криденеры засобирались в село Пияишное, где барон получил место управляющего имением директора Московского опекунского совета. Расставаясь с Василием, мать взяла с него слово, что больше ей не придётся слышать о дурном поведении сына. Перов обещал, но тут же снова набедокурил: услышав в свой адрес оскорбительные слова, Василий в ярости запустил в обидчика-соученика тарелку с горячей кашей, от которой тому увернуться не удалось. Ступин почему-то счёл Перова зачинщиком случившегося. Самолюбивый Василий высказал наставнику своё возмущение несправедливым обвинением и, оставив школу, пешком преодолел 35 вёрст, чтобы в Пияишном воссоединиться с родными. Художественное образование Перова продолжилось в домашней обстановке и проходило вполне успешно. Юноша много копировал, а потом взялся за воплощение собственного замысла и написал «Распятие». Для создания образа Христа Перову позировал один из его деревенских друзей, которого для пущей убедительности на время сеансов привязывали к столбу.

Мечта учиться живописи по-настоящему в 1852 году привела Василия в Первопрестольную, где спустя год он поступил в Московское училище живописи и ваяния[1]. Крышу над головой удалось найти в приюте для девочек, где давняя знакомая семьи – Марья Любимовна Штрейтер – служила надзирательницей. Представителям сильной половины человечества жить в приюте запрещалось, поэтому каждый раз во время визитов начальства Перов прятался под кроватью.