Судьбы суровый матерьял…

Я в поэзию крался, как волк изо рва,
Я, как всякий крестьянин был хитр и напорист,
Я в кули засыпал золотые слова
И грузил на подводу свою – не на поезд,

Потому что отец говорил: «Не спеши!

Паровозом быстрей, лошадями надежней:
Перекроют пути – заворачивай пожней,
А достанут и там, можно срезать гужи.

А верхом!.. Только, главное, лошадь не бей,

Слабины не давай и не рви удилами…
Говорят, что бывают еще и с крылами,
Повезет на такую – садись, не робей».

Ой, батяня, спасибо за добрый совет!

Я гнедую свою понукаю проселком —
То по краю реки, то березовым колком,
То въезжаю во тьму, то в белесый рассвет…

Заночую, как Бог, посредине страны —

Сны ко мне подойдут и неслышно обступят…
А товар мой на рынке, наверное, купят,
Торговаться не стану, отдам в полцены.

Хоть и хитр, но отдам, потому что у нас,

Где я вырос, такие в полях черноземы!
Уродится еще! А пахать я горазд,
Как и спать под скирдою из свежей соломы.

«Это было давно. Я не помню – когда…»

Это было давно. Я не помню – когда.
Только помню – в реке отстоялась вода
От разгула весны, и в осколок пруда
Волоокой коровой смотрела звезда.

Ей-то что этот пруд? Не пойму, не пойму!

И зачем это мне?.. Я накинул суму
И с порога – в овраг, а, вернее, во тьму,
И – в огромную жизнь, как в большую тюрьму.

– Принимай, вертухай, да позорче следи!

Вишь, с сумой, значит, хочет далеко идти…
– Никуда не уйдет! Жуткий мрак впереди!
– Но ведь прямо идет! Может, свечка в груди?..

И скрутили меня. Я хриплю и мычу.

Отворили ребро и забрали свечу.
Но… явилась звезда! Я иду по лучу
И над тем вертухаем не зло хохочу.

Он-то думает: я – без свечи, как с бедой.

Он-то думает: я – за питьем и едой.
И не знает чудак, что иду за звездой
В ту страну, где есть реки с живою водой.

Беркут

1.

Не в том беда, что счастьем обнесли,
А в том, что мне
Всё чудится и мнится
Покрытый ковылями край земли,
И над землей кружащаяся птица.

Не тот ли это беркут, что давно

На камни черствые просевшего дувала
В рассветный час, когда еще темно,
Когда еще рассвета покрывало

Чуть поднято, упал с небес. Горбат!

Он был суров, а я был очень молод,
Я был дитя, я был не виноват,
Что по степи ходил в то время голод…

Меня отец от птицы защитил.

А беркут мне на жизнь мою оставил
Свое перо, чтоб я писал и правил,
И к солнцу поднимался, и кружил.

2.