Судебный дознаватель фараона (СИ)

— Павианов двух, вот этих, с золотыми ошейниками, он ей на прошлый Ренепет преподнес. Сама видела, как мешочек вручил, у ворот дело было. Я как раз с рынка шла. А потом мешочек этот у нее на столике стоял, ну я и заглянула. И вот эту ступку он подарил. И еще вот это сочинение. Неферет мне его читала. Сказала, друг написал.

— Так может и правда друг?

— Друзья такое не пишут, — служанка фыркнула как бегемотиха, долго просидевшая под водой, а теперь вынырнувшая на поверхность. А потом добавила со значением, — И не дарят.

Гормери взял в руки указанный свиток. Подцепил пальцем тонкий красный шнурок, прочел название на печати «Сны благопристойного писца». Сглотнул, предчувствуя, что ничего благопристойного он сейчас не прочтет. Скорее наоборот. Служанка ожидаемо потемнела щеками. Они у нее в силу цвета кожи не покраснели, а почернели.

— Неужели сама тебе прочла? — искренне удивился помощник писца.

Та опустила глазки и пробормотала:

— Не только мне. Там еще кухарка была, птичница, няня и молодая госпожа.

Ну и нравы в этом доме! Гормери развернул свиток. Однако насколько праведными были сны благочестивого писца, он так и не узнал. Потому что поверх аккуратно выведенных знаков грубыми мазками чернел символ, который он запомнил очень хорошо. Тот самый, который он видел на камешке гадалки: серп месяца под солнечным диском.

Глава 6

— Что за человек такой! Ни вином не угостил, ни ночлег не предложил! Скряга и хам! — пыхтел Анхатон, раскачиваясь в носилках, — А ведь мы из самой столицы притащились искать его дорогую дочурку и спасать его не менее дорогую задницу!

Гормери топал рядом по пыльной дороге, едва поспевая за четырьмя мускулистыми носильщиками. Ему то и дело приходилось отскакивать на обочину, пропуская встречных прохожих.

— Может и предложил бы. Если бы ты не затеял эту свою ревизию.

— А как без нее! Это, между прочим, твоя обязанность — проверить, на месте ли присланные из королевской сокровищницы ценные металлы, стекло и драгоценные камни.

— Я бы проверил дня через два. Когда он нас разместил бы в своем доме, — писец вздохнул.

Вопрос с проживанием оставался открытым. Ему выдали мешочек меди и совсем немного золота, но по меркам Ахетатона этого могло хватить на жизнь в лачуге и скромное одноразовое питание, состоящее из хлеба, лука и очень дешевого пива. Возможно ли что в Уадже все подешевле?

— Да не трясись ты так, парень, — каким-то образом Анхатон дотянулся до него и похлопал по плечу своей несоразмерно огромной лапищей, — Знаю я, где нам пристроиться!

— Знаешь? — он тут же заставил себя замолчать, потому что в голосе было столько надежды, что стало стыдно, а потому он сдвинул брови и отчеканил, — С чего ты взял, что я трясусь?

— Да у тебя на лице все написано, — хохотнул вредный карлик, — Впервые так далеко от дома! О, а теперь ты покраснел от досады! И как тебя в кебнет-то такого нервного приняли?

— Там не по лицу судят, а по делам.

— Ну да, ну да. Эй, парни, тащите меня в «Веселую лилию» — крикнул носильщикам Анхатон и скрылся за занавесями своих носилок.

— Что за название такое? Это гостевой дом?

— Это мой дом. Поэтому я и назвал его так, как мне нравится, — раздалось из-за занавесок. Карлик зевал.

— А у тебя есть тут дом?! — Гормери не знал, что его больше удивило, название поместья или то, что оно есть у человека, который живет в царском дворце.

— Я родился в этом городе, — вяло сообщил ему Анхатон, — Конечно у меня тут есть поместье. И угодья. Или, по-твоему, я должен был подарить все это староверам?

Гормери оглянулся, а потом спросил:

— Слушай, а где твоя свита? Как-то непривычно тихо без них.

Не то, чтобы он сильно переживал, передвигаясь по тесной и оживленной улочке без музыкального сопровождения. Но было странно, что надоедливые артисты еще на набережной словно растворились в толпе. А ведь он за оставшуюся ночь и полдня пути по реке так и не нашел ту гадалку, которая ввела его в транс.

— Не спрыгнула же она за борт! — возмущался он Анхатону.

А тот лишь посмеивался:

— Ну, почему же! От твоего свирепого взгляда даже крокодил улепетывал. Чего же ждать от слабой женщины?