Читаем Суди меня по кодексу любви (стихи и поэма) полностью

Раскаленным пропуском в руке.

Мне предъявит пропуск в виде месяца

Черный всадник в звездном башлыке.

Пропущу к тебе я солнце вешнее,

Полночь пропустить я поспешу,

Против милых окон над скворешнями

Певчим птицам петь я разрешу.

Соловей, садись на ветку тополя,

А ворона, убирайся прочь,

Теплый дождь, пляши лезгинку во поле

И по крыше барабань всю ночь.

Дам я утром указанья климату,

Пропущу к дверям твоим ручей,

А сгустятся тучи - я их вымету

Веником из солнечных лучей.

Я и осень с полными кувшинами

Пропустить к тебе не нремину,

Да и зиму с легкими корзинами,

С радостью, надеждой на весну.

Я отмерю нужной мерой изморозь,

Пусть лежит снежок, как сахар, бел,

Чтобы днем, когда ты выйдешь из дому,

Он под башмачками заскрипел.

Но беда шагами осторожными

Тоже к милой двери подойдет.

Ложь предъявит пропуска подложные,

Дам я поворот им от ворот.

Жадность с приношеньями богатыми

Прогоню, пошлю ко всем чертям!

Зло придет с солидными мандатами,

Насмерть встану, но пройти не дам.

Я в твоей судьбе приму участие,

Встав бессонным стражем у двери,

Чтобы проверять у всех с пристрастием

Пропуска с зари и до зари!

ВСЯ ТАКОГО ТЫ ЧЕКАНА...

Убеждаюсь в том воочью:

Вся такого ты чекана,

Что в тебе ни днем, ни ночью

Ие могу найти изъяна.

От слепой молвы бродячей

Нет у женщин талисмана,

Но клянусь душою зрячей:

Не найти в тебе изъяна.

Пусть любовь считает кто-то

Наваждением шайтана.

Что ж? Тонка его работа,

Если нет в тебе изъяна.

От любви с ума мы сходим

И порой не слишком рано

Б жизни женщину находим,

У которой нет изъяна.

Говорю, твой лик подобен

Золотым стихам корана.

А влюбленный не способен

Видеть в женщине изъяна.

У меня была повадка,

Как у ловчего сапсана,

Не избег я недостатка,

Но избегла ты изъяна.

И не выйдешь ты из моды,

Как заздравный звон стакана.

Стал я сед: проходят годы,

А в тебе все нет изъяна.

* * *

С разной быстротой попутной

Кружимся вдвоем с тобой.

Я со стрелкой схож минутной,

Ты - со стрелкой часовой.

Свой обычный путь свершая

Много дней и много лет,

Я тебя то обгоняю,

То спешу тебе вослед.

Путь наш долог, путь извечен,

Мы вершим за кругом круг,

И бывают наши ветречи

Мимолетнее разлук.

Так живем мы изначала,

Строго зная свой предел.

Медленность тебе пристала,

Торопливость - мой удел.

Время нам сгибает плечи,

Но мы путь свершаем свой,

Ожидая новой встречи,

Вспоминая о былой.

* * *

Я за твое здоровье пил,

А чтоб была совсем здорова,

Потом еще стакан разбил,

Но ты взглянула так сурово,

Что показалось мне: я сам,

А не стекло, лежу в осколках,

Что это сердце - пополам,

А вот тебе не жаль нисколько.

Скорей поднять его спеши,

Ведь ты тепла его не знала,

Сбрось серьги, к уху приложи,

Ты трудный стук его слыхала?

Ну, слышишь, как частит оно,

Как шепчет: "Эх, моя тупица,

Я все обидами полно,

Я так и впрямь могу разбиться".

Стакан пропал, ну что нам в нем?

Возьмем и выпьем из другого,

А если сердце разобьем,

Кто нам его починит снова?

Сегодня снова снежный день,

Сегодня солнце снова.

Ты потеплей платок надень

Бродить мы будем целый день

Вдвоем в лесу сосновом.

Мы будем слушать тишину,

Не тронутую ветром.

С тропинки узкой я сверну,

Чтоб не нарушить тишину,

Не потревожить ветки.

Покрыла косы белизна,

Ложится снег на плечи,

Растаять все-таки должна

В тепле домашнем белизна

У добродушной печки.

Я растоплю ладонью снег

Пускай чернеют косы,

Пускай улыбку сменит смех,

И только этот талый снег

Напоминает слезы.

Сегодня всюду белизна,

И лес в сугробах тонет...

Она, я знаю, не прочна.

Но пусть другая белизна

Твоих волос не тронет.

* * *

Шумные улицы онемели,

Когда ты уехала.

Бухты каспийские обмелели,

Когда ты уехала.

Комнаты в доме моем опустели,

Когда ты уехала.

Взял я пандур и пою,

Но не слышишь ты...

Грустную песню мою

Не услышишь ты.

Я ничего не таю,

Но не слышишь ты.

Начал курить я опять,

Потому что не видишь ты.

Чурки без дела строгать,

Потому что не видишь ты.

Девушек стал замечать,

Потому что не видишь ты.

Я приходил на вокзал,

Только ты не приехала...

Все поезда я встречал,

Только ты не приехала...

На поезд я ворчал,

Только ты не приехала...

Рвал я цветы от тоски

В ожидании

И обрывал лепестки

В ожидании...

Как все пути далеки

В ожидании!

Часто на почту хожу,

Но не пишешь ты,

Писем, хоть кратких, прошу,

Но не пишешь ты.

Сам себе письма пишу,

Раз не пишешь ты.

Кажется, счастье ушло,

Когда ты уехала.

Смотрит соседка в стекло

Ты ведь уехала.

И усмехается зло:

Видишь - уехала!

Двери распахнуты в дом

Когда же вернешься ты?

Мимо соседки пройдем,

Как только вернешься ты!

К морю уйдем мы вдвоем...

Когда же вернешься ты?!

Ты спишь, а я предутренней порой

Встаю и настежь раскрываю двери.

Цветы, деревья, солнце за горой

Все, что ты встретишь, должен я проверить.

Смотрю, сидит ли ласточка в гнезде

Ты с детства любишь песни этой птицы,

Нет ли соринок в ключевой воде

Ведь ты придешь к ручью воды напиться.

Я проверяю, чисты ль небеса

И долго ли деревьям до цветенья.

Мне хочется, чтоб не сошла роса

До твоего, родная, пробужденья.

И кажется мне в этот ранний час,

Что вся природа - магазин подарков,

Где у прилавков думал я не раз,

Что выбрать, что понравится аваркам?

...Я выбрал высочайшую из скал

И полукруги на орлиной трассе,

Я для тебя рассвет облюбовал

И счастлив, словно сам его раскрасил.

Проснешься ты с улыбкой на губах

Перейти на страницу:

Похожие книги

Тень деревьев
Тень деревьев

Илья Григорьевич Эренбург (1891–1967) — выдающийся русский советский писатель, публицист и общественный деятель.Наряду с разносторонней писательской деятельностью И. Эренбург посвятил много сил и внимания стихотворному переводу.Эта книга — первое собрание лучших стихотворных переводов Эренбурга. И. Эренбург подолгу жил во Франции и в Испании, прекрасно знал язык, поэзию, культуру этих стран, был близок со многими выдающимися поэтами Франции, Испании, Латинской Америки.Более полувека назад была издана антология «Поэты Франции», где рядом с Верленом и Малларме были представлены юные и тогда безвестные парижские поэты, например Аполлинер. Переводы из этой книги впервые перепечатываются почти полностью. Полностью перепечатаны также стихотворения Франсиса Жамма, переведенные и изданные И. Эренбургом примерно в то же время. Наряду с хорошо известными французскими народными песнями в книгу включены никогда не переиздававшиеся образцы средневековой поэзии, рыцарской и любовной: легенда о рыцарях и о рубахе, прославленные сетования старинного испанского поэта Манрике и многое другое.В книгу включены также переводы из Франсуа Вийона, в наиболее полном их своде, переводы из лириков французского Возрождения, лирическая книга Пабло Неруды «Испания в сердце», стихи Гильена. В приложении к книге даны некоторые статьи и очерки И. Эренбурга, связанные с его переводческой деятельностью, а в примечаниях — варианты отдельных его переводов.

Андре Сальмон , Жан Мореас , Реми де Гурмон , Хуан Руис , Шарль Вильдрак

Поэзия