Суды над колдовством

А в Германии веком раньше произошёл такой случай. Везли сжигать женщину, которая вынесла все мыслимые и немыслимые пытки. Назойливый священник считал, что ведьма не признаётся из чистого упрямства и всю дорогу красноречиво расписывал, как ей будет больно гореть заживо. Он до того подробно перечислял пугающие детали, что несчастная заколебалась. Видя это, святоша пообещал добиться помилования, если его духовная дочь на исповеди признает себя колдуньей. Женщина, которая уже видела в воображении стену огня и свой обугленный скелет, впервые разомкнула губы и произнесла роковую фразу: «Ну, тогда я виновна».

— Отпускаю тебе грехи, — поспешно пробормотал по-латыни исповедник и побежал к судье с просьбой смягчить наказание. «Раньше надо было думать», — недовольно возразил судья. Приговор остался в силе, и женщина была сожжена заживо… Надо было видеть, как священник после этого твердил: «Никогда нельзя верить тем, кто оспаривает свою причастность к колдовству». Ему-де известна одна, которая упрямо выдержала множество пыток, а в последний момент всё же призналась (Spee, 1939 стр. 185, 186).

В любом деле многое зависит от исполнителей. От инструкций отступали и в ту, и в другую сторону. Помимо истязателей духа, в ведовских процессах фигурируют люди совершенно иного типа. Но если циники чувствовали себя среди палачей как рыба в воде, то гуманисты изведали отторжение. Алчная среда не желала терпеть правдолюбцев. Некий священник добился разговора с судьями наедине и на основании их же протоколов доказал, что женщину преследуют незаконно. Трибунал отреагировал мгновенно. Колдунью казнили, а возмутителя спокойствия велено было больше никогда не пускать в темницу (Lea, 1939 стр. 704).

Неужели в истории нет ни одного примера того, как заступничество духовника облегчило судьбу подсудимой? Такое всё же бывало. Благотворное влияние служителя Церкви видно, скажем, в деле Маргареты Штрентц, которую осудили на смерть в 1629 году. Приговор гласил: дважды рвать раскалёнными щипцами, удавить и сжечь. Однако после протеста духовника-капуцина клещи применили только один раз (1958 стр. 1216).

Завершая главу, вернусь к тому, с чего начал. К телеге, грохочущей по городским улицам. К свидетельствам очевидцев, которые описали последние минуты в жизни ведьм. Они разные, эти описания. Первое составлено католиком, второе протестантом. Обратите внимание, насколько лицемерен обряд в одном случае, и какая бесстыдная откровенность проявлена трибуналом в другом.

Фон Шпее пишет, что часть осуждённых в Вюрцбурге обезглавливали, а не сжигали заживо.

Исполняя приговор, палач отступал от правил своего ремесла. Обычным уголовникам сдёргивали вниз рубашку; чтобы меч ненароком не встретил на шее помех. Для ведьм делалось исключение. Палач не обнажал им плечи тело под одеждой было изувечено до такой степени, что его не смели показывать людям. Допросы в Вюрцбурге были беспощадны одни узницы умирали в тюрьме, не дожив до казни, в других жизнь к назначенному дню едва теплилась. Когда имеешь дело с полутрупом, не до раскалённых щипцов. Палачи поспешно волокли ведьм на площадь, опасаясь, как бы они не испустили дух по дороге (1958 стр. 706).

А вот описание, составленное в XVI веке протестантским проповедником. Это широко известный документ. Наверняка некоторые с первых же строк вспомнят его почти дословно — потому что, раз прочитав, уже невозможно забыть описание женщин, которых везли навстречу смерти в телеге живодёра:

«… Все члены у них часто истерзаны от пыток, груди висят в клочьях; у одной переломаны руки, у другой голени перебиты, как у разбойников на кресте, они не могут ни стоять, ни идти, так как ноги их размозжены тисками. Вот палачи привязывают их к столбам, обложенным дровами. Они жалостно стонут и воют из-за своих мучений. Одна громким голосом вопиет к Богу и Божьей справедливости, другая, напротив, призывает дьявола и перед лицом смерти клянётся и богохульствует. А толпа, где собрались и важные особы, и беднота, и молодёжь, и старики, глядит на всё это, нередко насмехаясь и осыпая руганью несчастных осуждённых. Ну, как же полагаешь ты, христолюбивый читатель? Кто же всем этим заправляет? Кто радуется, глядя на все эти мучения и стоны и на глазеющий народ, из которого иным, конечно, скоро придётся самим отправляться на такое же жаркое? Не кажется ли тебе, что это дьявол (Сперанский, 1906 стр. 30)?»

Глава 12. Костер