Сугубо доверительно. Посол в Вашингтоне при шести президентах США. 1962–1986 гг.

Именно в этом плане, по мнению госсекретаря, следует рассматривать последнее послание Рейгана Андропову. Главное в нем – готовность президента к поиску путей, ведущих к постепенному выравниванию отношений там, где это возможно. Речь идет не о чудесах, а о взаимном трезвом взвешивании всех возможностей и о попытках достижения определенных договоренностей. На это, конечно, потребуется время, учитывая все сохраняющиеся еще трудности и сложность в наших отношениях, часть из которых неизбежно будет продолжать играть негативную роль. Такого подхода Рейган будет придерживаться и в период предвыборной кампании в США, хотя своя специфика здесь имеется.

Затем госсекретарь в осторожной форме поинтересовался состоянием здоровья Андропова, вскользь бросив реплику «о различных спекуляциях насчет его болезни, которые доходят и до Белого дома, и лично президента».

Я сказал, что, насколько я знаю, генеральный секретарь продолжает заниматься государственными и партийными делами.

У Андропова была прогрессирующая неизлечимая болезнь почек, и он должен был регулярно ложиться в госпиталь для очистки крови специальным аппаратом. Он все чаще оказывался в госпитале. Однако эта болезнь тщательно скрывалась, о ней достоверно мало кто знал, хотя слухи на этот счет порой и появлялись. Советские послы, включая меня, ничего толком о серьезности заболевания Андропова не знали. Последний раз я встречался лично с ним во время своего отпуска в Москве в конце лета 1983 года в здании ЦК партии, где находился его рабочий кабинет. Выглядел он неважно, но разговор об американских делах вел по-прежнему энергично. Ругал Рейгана за то, что тот своей политикой, и особенно публичными нападками на СССР, не дает ему возможности выйти на более примирительные отношения между двумя странами. А именно таков был его настоящий подход к отношениям с США. «Не повезло, что именно мне достался такой американский президент», – в шутку заметил он в заключение. Вместе с тем какая-то доля горечи чувствовалась в его словах.

О подходе Рейгана к отношениям с СССР в свете избирательной кампании мне доверительно рассказал (5 января) и сенатор Перси. По его словам, у Рейгана на днях было специальное совещание на эту тему с участием узкого круга советников и помощников президента. Решили остановиться на следующей формуле: избиратель должен по-прежнему знать в принципе известную (антисоветскую) позицию Рейгана в ее существе, но президент ничего не должен делать или говорить, что могло бы побудить избирателей считать его «поджигателем войны», то есть понизить тон, но не вселять особые надежды на крупные договоренности с СССР.

Любопытные наблюдения о Рейгане высказал мне в это же время и неофициальный представитель Ватикана Марлион (с ведома Ватикана он негласно поддерживал связь со мной во время своих периодических приездов в США). Марлион рассказал, что статс-секретарь Ватикана кардинал Казароли недавно встречался с Рейганом, чтобы выяснить его взгляды на международные дела.

Из беседы с президентом у Казароли сложилось в целом впечатление, что, хотя Рейган и несколько «сбавил свой пыл» с учетом предвыборной кампании (по информации Ватикана, полученной от католических священников в США, население страны сильно встревожено за три года правления Рейгана угрозой военного конфликта с СССР), он тем не менее фактически останется на своих прежних позициях по главным вопросам гонки вооружений и советско-американских отношений. Рейган, по оценке Казароли, по-прежнему придерживается упрямой, жесткой позиции, считая, что после установления американских ядерных ракет в Западной Европе СССР будет занимать более сговорчивую позицию.

В целом в Ватикане, сугубо доверительно сказал Марлион, довольно невысоко оценивают способность Рейгана как государственного деятеля международного масштаба. Кое-кто в католических кругах даже считает Рейгана аморальным человеком, несмотря на его внешнюю религиозность, поскольку он намеренно обостряет международную обстановку. Считается также «греховным» приклеивание Рейганом ярлыка «империи зла» другой нации, к тому же великой, ибо это означает натравливание одного народа на другой. Разумеется, публично об этом Ватикан ничего не говорит.

Перед отлетом в Стокгольм 14 января Шульц ознакомил меня с проектом речи, с которой через день выступит по телевидению президент Рейган. Речь будет специально посвящена советско-американским отношениям. Госсекретарь выразил надежду, что в Москве обратят внимание на эту речь, но уклонился от собственных комментариев.