Сука-жизнь

(Языческие боги)

Бог дорог непоседлив и юн,

истоптал не один каблук,

нет в пыли витамина Ю,

без верёвки родился сук.

Если это, действительно, так,

то другого не может быть.

Бог часов – занудный тик-так,

головой орех не разбить.

Средний род это сзади -О,

буква О, а не цифра 0.

Женский бог – это бес в ребро,

бог на кухне вода и соль.

Слава – это позор потом,

бог поэтов – гремящая медь.

Для диетика суп с котом –

это смерть.

***

Старый век (речи,

стихи, розы)

вышибает слёзы,

как звёзды вечер.

Не засти, слезина,

соль не лечит,

второй мужчина

пропал. Боль свечью

и жизнь строчкой,

и смерть тайной

приходят ночью:

"Прости, Анна!.."

***

Мы уважали скромность, ограничивая

      тишину барабанным боем,

пели у костра, пили на кухне,

      размышляли о погоде,

      не вязали лыко,

верили в справедливость справедливых войн,

      медвытрезвитель и прямизну

      державного строя,

сдерживали удар по левой, подставляя

       в ответ улыбку.

Мы выверяли маршруты дорог

      по вымерзшим горизонтам,

укрощали атом, в Космос передвинули Мекку,

вооружались боеголовками, скорее для понта,

целину поднимали и выворачивали руки рекам.

Внук мой выставил мудры моих внутренностей

      в картинной галерее,

чтобы понять мой мир и моё время.

***

Когда в моих руках мускулистое тело

      летящей бабочки

превращается в тонкий запах плода манго,

а в чёрных зрачках по накалу ночной лампочки

осеннего парка, – это танго.

Ноги понимают слово и губы запах,

философию тела являет узкий носок,

это тоже танго, изысканное до кровавых запонок,

до обморока на волосок.

Бёдра, нашедшие свои пальцы,

зрачки, пропавшие в другие зрачки, –

это танго тоже, пора просыпаться,

дорогие мои старички!

Пуста аллея, дождит вечер,

уходите домой, а не то гоп стоп

подрежет струны, опустит плечи,

уходите, танго, тихо, топ, топ…

***

Д.Т.

Не притворяйся, вяжи узелки взаправду,

так понадёжней со славой и временем, право,

ибо – скажи – куда понесут, влево, вправо?

лучше рифмуй, как сапожник твои сандалетки, попарно,

или как Боженька глазки: косый и правый.

Только скажи врагам и поэтам: "Гуляйте сами,

каждое слово уже предавно сказали".

***

Осень больше всего подходит испорченным лёгким,

листья, летание, лютня, лада, словно

льётся, лелеет, лечит, ложится в логово,

мы вырастаем из краски, звука, слова.

Невыразительный сон твоего сознания,

сладким пчёлы и бабочки делаются виноградом,

то, что однажды случится с нами, я

рад, потому как иное не светит нам, нам надобен

этот спокойный и светлый поток распада

острого взгляда на беспредметное зрение,

голое лезвие неба висит над садом,

правую щёку подставим воздуха трению.

Лужи зимой обратятся в мёртвый сканер,

ветки шаги узнают в отчуждённых "чао",

тело теряет тепло и, значит, мужское начало,

Бог ни разу не слышит, осень, прими раскаяние.

Продолжая наблюдения

Если б знали заране привет Ильича,

мастерили памятники из кирпича,

издавали труды мирового трудяги

на дубовой коре или мягкой бумаге.

Мы находим, что летом полезен чай

значительно меньше, чем зимой алыча,

что на крепких плечах высокие ноги

лучше смотрятся, чем в пыли на дороге.

Мы находим, что легче дышать в лесу,

как находим очки на своём носу.

***

В Перу перу предпочитают мачете, чашу

тёмной крови или импортного вина,

беру энциклопедию, открываю (нашу,

отечественную, БСЭ), читаю на

букву П: Перу после персов, но перед Пипковым,

читаю слова, загадочные однако,

там живут потомки живших когда-то инков

по берегам Амазонки и вокруг озера Титикака,

там ловят рыбу, выращивают кофе метисы и индейцы

аймара и кечуа,

охотятся на зверя в вечнозелёных лесах, краснея кожей,

и так же, как я, например, иногда интересуются тоже,

особенно вечером, когда делать нечего.

Выписываю буквы, вернее, в сердце стрелу рисую:

"Где ты, любовь моя, Тауантинсуйу?"

***

В этом саду засада,

есть ли другой какой?

Товарищ, вы из Моссада?

Внедритесь в чащу веков.

Кровь пустить петухам успеем,

воспари назад,

пожнёшь ветер – слово посеешь,

в оцепленье сад!

Адекватна ли плата?

Пока апостолы спят,

Риму вернём Пилата,

вырубим сад!

Наш ли он плоть от плоти?

Камни кидает сад,

кто против?

кто за?

***

Наши губы не курили,

с нами тёлки не гуляли,

наши ясли разбомбили

и медалей нам не дали.

Не играли трубы туши

в нашу честь, спирт не лакали,

нам Господь не выдал души,

разве вложишь душу в камень?

Но мы без вести пропали,

не моргнувши, в яйцеклетках,

в сорок пятом вам про это

командиры не писали.

***

В первый день все младенцы кричат,

пахнет ладаном, золото светит,

на песке узкой лапкой грача

кто-то тайные символы метит.

В тёмной ветке тоскует вода,

ветер юное облако носит.

Мать сияет, серьёзен Иосиф,

Ирод спит, ему снится звезда.

***

На улицу не выйти – комары,

а в доме пыль, бессонница и грустно,

ноябрь сосёт листву, беззуб азарт игры,

но снег создаст из горбылей искусство.

Придёт январь, зима оденет нас,

нутро согреет сладкая горилка,

берём коньки, садимся в медный таз

и улетаем, например, в Пуэрто-Рико.

Там наши ласточки проводят отпуска,

сорят крутые зеленью и чувством,

смеются женщины, какао пьют, пока

на родине под гнётом спит капуста.

***

Мне вечность времени, я Бог,

что вам убогим столько и не снилось,

вы скажете: "Какая, в бога, милость…"

А я скажу, что я не так и плох.

Я много знаю и почти про всё,