Сухопутная улитка

После победы все сразу перестали друг на друга дуться, забыли ошибки и промахи, которыми обыкновенно, на тренировочных играх, ещё битый час попрекали друг друга. Переодевались на трибунах, но Марина стеснялась, она натянула костюм на потную форму и стала внимательно смотреть гандбол старших. Парни сидели за ними. Но Гена как будто забыл о Марине. Будто и не было разговоров у гостиницы, утренней пробежки, где он явно за ней, Мариной, приударил. В воротах опять Кристина. Но насколько лучше она играет. Вот что значит грамотная защита ворот, – думала Марина, кусая губы от обиды. Кристина просто блистала. Вообще она уникум – один вратарь на две команды. Гена свистел и кричал, особенно Афониной, то и дело, называя её Чуней.

− Да она же вратарь, − успокаивали его друзья.—Что ты привязался к ней. Она не привыкла ещё в поле.

Гена всё равно расстраивался. Марина обернулась и сказала:

− Аня во втором тайме покажет себя, я уверена.

− Тебя забыли спросить, Лапша, − зло сказал Гена. – Вам вообще повезло, что выиграли. Это всё Кристинка.

− Нет! – Марина пока ещё старалась очаровать Гену, хлопала глазами, улыбалась. − Мы же выиграли командой!

− Двадцать два – двадцать? – Гена сплюнул, не сплюнул – харкнул Марине под ноги: − Ну-ну.

− Но мы же вторую игру играли. Подустали.

− Да ну, − скривился Гена.

− Наоборот размятые были, это ж преимущество, − сказал кто-то из парней.

А кто-то сказал:

− Они же, мелкие, слабачки. Ко второму тайму выдыхаются.

А ещё кто-то сказал:

− Машка не поехала. А Лапша на капитана не тянет.

−Да, − сказал Гена. − Машка бы всех тут порвала. А эта Лапша, и ещё эта жирная корова, её подружка…

Марине стало очень обидно: почему Варю считают её подругой?!

– То-то мы зимой с вашей Машей последнее место на турнире заняли! – Марина психанула, встала и пошла.

− Эй, Лапша! Ты куда?

Но Марина шла и шла. Она взяла на ресепшен ключи, вошла в номер, переоделась, спустилась в буфет. Хорошо, что есть Любовь Васильевна. Она как раз вернулась с рынка и показывала Марине обновки:

− В отпуск уезжаю. Вот шлёпки, юбка, а вот купальник.

− Сколько купальник? − спросила Марина. Ей и правда стало интересно: да пошёл этот Генка, у неё Киса есть.

− Дорого. Тысяча двести, − округлила глаза Любовь Васильевна.

Марина успокоила Любовь Васильевну, что это не очень дорого, что в Москве купальники по пять тысяч, и стала сервировать столы.

Девчонки опоздали, пришли довольные, после одной своей победы, после двух побед старших девочек. Они не досмотрели игры до конца, Елена Валерьевна прогнала их обедать. Даша и Полина окончательно сдружились на игре с Соней. И Варя шла вместе с Соней, а Настя – одна. Старшие и Елена Валерьевна так и не показалась на обеде. Суп старших девчонок совсем остыл.

− Ешьте, − разрешила Любовь Васильевна. Всё равно пропадёт. И все, кроме Марины, съели ещё по тарелке супа.

После сна Марина решила не идти на игры, но Настя постучалась к ним в номер, зашла как к себе домой, властно сказала, как приказала:

− Обязательно иди. Будем болеть против твоего бывшего.

− Он не мой. У меня парень в классе есть, − улыбнулась Марина. Ей было очень тяжело на душе. Но надо успокоиться: завтра опять игра.

− А я буду за мальчишек болеть! – сказала Варя.

− Они, между прочим, тебя жирной коровой обозвали, − натянуто, напоказ рассмеялась Марина, и почувствовала, что ей стало намного легче. Варя скуксилась, замолчала, забрала на себя Маринину грусть-тоску.

− А ты? – вдруг спросила Марина Соню. – Ты за кого, Соня?

− За мальчиков. Это ж наши.

− А мы всё равно будем против, − сказала Настя.

Марина понимала, почему Настя её поддерживает. Настя чувствовала, что из-за неё чуть не продули вторую игру. Она чувствовала, что играет слабее всех.

Вечером, когда пили чай с Настиными печеньями (печенья таяли во рту), Настя сказала:

− Девчонки! Старайтесь завтра.

− Да чё стараться, − сказала Варя. − Мы по-любасу вторые. Они же сильнее.

− А вдруг выиграем? − спросила Настя.

Марина не могла понять, к чему Настя клонит. На дуру она не похожа, ясно же, что завтра местные выиграют, та, третья, команда откололась, а местные самые сильные, и никакая Кристина их не спасёт.

− Не выиграем, − откликнулась Соня.

− А ты вообще заткнись, − сказала Настя.

«Понятно, − подумала Марина. – Настя бесится, что мелкая играет лучше её, вот и провоцирует. Хитрая».

Соня встала из-за стола, пошла и легла в кровать.

− Девочки! Я что-то спать совсем не хочу. Пойдём телек смотреть, а то сегодня ещё не смотрели, – предложила Настя.

− Не, я спать, − зевнула Варя и легла.

− А ты, Марин? – Настя в упор смотрела на Марину.

− Ну пошли, − Марина тоже хотела лечь, но перечить Насте она не смела: Марина же опять пятнадцать минут говорила по Настиному телефону.

− Там ужастик.

Марина с Настей сели на Сонину кровать. Фильм увлёк. И секс, и ужасы – супер. Они сдвинули Соню к стене, и даже чуть-чуть прилегли на неё. Соня сопротивлялась, молча пинала их в ответ. Марина вспомнила разговор на трибунах. Ей стало страшно: вдруг Соня побежит жаловаться Елене Валерьевне…

− Всё. Я спать хочу. Страшно: глаза выкалывают, руки отрубают.., − сказала.