Суккубус

– Как такое могло произойти? – Джанет. Ее дрожащий голос. Они лежат в постели. В той самой постели, где эта женщина зачала от его брата двоих детей. – Как, Гарольд? – Она смотрит на него, касается его щеки. Ее кожа пахнет жасмином. Она прикрывает одеялом грудь. Щеки заливает румянец. Гарольд молчит. – Скажи хоть что-нибудь, – просит Джанет. Ее дыхание обжигает Гарольду лицо. Одеяло. Джанет отбрасывает его в сторону. Смущение. Бледные колени плотно сомкнуты. – Не бойся, – шепчет Джанет. – Твой брат ничего не узнает. – Она сгибает колени, разводит их в стороны. Боль. Она бьет в голове молотом страсти по наковальне сомнений. Виски пульсируют. Джанет! Джанет! Джанет… – Люби меня, Гарольд! – Вечера. Камин. Семейные ужины. Дети…

– Ты очень похожа на Джанет, – сказал Гарольд, разглядывая обнаженную женщину. Тени одна за другой ложились на ее лицо, усиливая сходство. – Я мог любить ее. Мог обладать ей. – Он поднялся на ноги, уже не стесняясь своей наготы. Годы. Они стерли воспоминания той ночи. Он сам стер все воспоминания. Осталась лишь боль. Боль и ненависть. И эта женщина. Она уже не была незнакомкой. Она стала Джанет. Той самой Джанет, лица которой Гарольд почти не помнил. Как и лица своего брата. Все было в прошлом. Все, кроме боли. – Я должен тебе кое-что отдать, Джанет, – сказал Гарольд, сжимая кулаки, пытаясь унять дрожь. – Кое-что очень важное…

* * *

Юта поправила одежду, открыла дверь и вышла на улицу. Ночь только начиналась. Полная луна заливала землю своим золотистым светом. Отчим спал, укрывшись грязным одеялом. Мать спала вечным сном, перейдя четыре года назад в лучший мир. Юта сделала несколько шагов, остановилась. Пыльный "паккард" вынырнул из темноты. Мужчина. Юта не видела его лица. Он разглядывал ее. Изучал.

– Как тебя зовут? – спросил мужчина.

– Юта.

– Я Билли.

– Привет, Билли.

– У тебя интересное имя, Юта.

– Я вся интересная, Билли.

Мужчина открыл ей дверку. Она неловко забралась в машину.

– Хочешь сделать это здесь или отвезешь меня куда-нибудь?

– Я бы хотел сделать тебе предложение.

– Какое предложение, Билли?

– Мне нужна девушка, которая поехала бы со мной в Калифорнию.

– В Калифорнию?

– Ну, да. Солнце, пляжи, дорогие вина…

– И что я должна буду делать?

– Стать ненадолго другим человеком.

– И все?

– Это не так просто.

– Я каждую ночь становлюсь другим человеком, Билли. Поверь, это намного проще, чем быть собой. Кого я должна буду изображать?

– Правнучку известного художника.

– Какое отношение к этому имеешь ты?

– Я должен был вернуть ее в родной дом.

– Почему же не вернул?

– Она не захотела.

– Поэтому ты решил найти кого-то другого?

– Именно.

– Что потом?

– Потом ты якобы захочешь вернуться в родной город, я заплачу тебе, и мы расстанемся.

* * *

Звуки, доносившиеся из-за закрытых дверей картинного зала, заставляли кровь стынуть в жилах. Брендс слушал, закрыв глаза. Скотч обжигал губы. Стоны, крики – дикая какофония безумия и страсти.

– Почему ты не захотел присоединиться к ним?

Ламия. Брендсу не нужно было открывать глаза, чтобы узнать ее божественный голос.

– Мне это неинтересно.

– Когда ты создавал меня…

– Когда я создавал тебя, это было другое.

– Прости меня.

– Простить? За что?

– За мою преданность тебе.

– К черту. – Брендс допил скотч, поморщился, налил еще. Стоны. Стоны в картинном зале. – Что будет с Ютой?

– Она не умрет, если ты об этом.

– Что будет, когда приедет Гарольд?

– Он не приедет.

– Что?

– Он никогда больше не сможет причинить тебе вред. – Женская рука забрала у Брендса стакан. – Я никому не позволю причинить тебе вред. – Губы. Они почти касались губ Брендса. – Позволь мне обнять тебя, Билли.

– Нет.

– Позволь отблагодарить тебя. Сделать своим господином.

Брендс оттолкнул ее:

– Не смей прикасаться ко мне!

– Ты просто напуган.

– Ты убила человека!

– Ты мой создатель, и я всего лишь служу тебе. Тебе, твоим детям и детям твоих детей…

– Замолчи!

– Прости, Билли, но ты не сможешь ничего изменить.

* * *

Свет. Солнечный свет. Он заливал гостиные залы дома Леон.

– Ты хорошо служишь, Дени.

– Стараюсь, мадам Себила.

– Иногда одного старания мало. – Она обняла Юту, прижала к себе, выставляя на обозрение ее грудь. – Посмотри на эту юную девочку, Дени. Знаешь, кто она?

– Нет.

– Знаешь, кем был ее отец?

– Нет.

– Знаешь историю этого дома?

– Нет.

– Тогда почему ты здесь, Дени?

– Деньги.

– Что еще?

– Власть.

– Еще?

– Секс.

– Докажи. – Руки Себилы надавили Юте на плечи, заставляя ее встать на колени. Платье упало к поясу, обнажая грудь. – Сделай с ней все, что тебе когда-либо хотелось сделать с женщиной.

– Нет.

– Она будет покорной.

– Потому и нет.

– Ты очень странный, Дени.

– Весь этот дом странный.

– Хочешь узнать о нем больше?

– Я уже назвал все, чего я хочу.

– И, тем не менее, я познакомлю тебя с одним человеком. Он писатель. Из Детройта. Он знает об этом доме все, что нужно знать тебе.

– Как вам будет угодно.

– Да, Дени, как мне будет угодно. И, Дени?

– Да?

– Не разочаруй меня.

* * *

Ресторан "Ред Даймонд". Гастролирующий джаз бэнд из Нового Орлеана. Столик недалеко от сцены. Ужин на двоих. Блеск столового серебра. Мими Уэлш и Фредерик Лерой.