Суккубус

– Не боишься, что нас увидят вместе?

– Нет. – Он сжал ее руку. – Уже нет.

Взгляд через стол. Память через годы.

– Я больше не завишу от обстоятельств, Мими.

– А как же Ив?

– Ты ведь знаешь, я никогда не любил ее.

– Но ее деньги?

– Они больше не нужны мне. Я вернул ее семье все, что когда-то взял.

И снова память… Встреча. Этот странный дом свихнувшегося художника. Клятвы на верность. Страх… Нет! Он больше не будет бояться. Никогда! Теперь все в его руках. Вся его жизнь!

– Ты выйдешь за меня замуж?

– Что?!

– Будущему мэру нужна порядочная жена, Мими.

Память… Нет! Он не хочет знать, что связывает его молодую жену и дом художника. Нет. Он не претендует на эту историю.

– Я хочу знать, Фредерик.

– Почему сейчас?

– Потому что ты предлагаешь мне стать частью твоей жизни.

– Ты не поймешь.

– Я постараюсь.

– Ты не поверишь…

Картины. Они сводят его с ума.

– Что ты видишь? – спрашивает мужеподобная женщина.

– Солдаты, – шепчет Фредерик.

– Ты видишь солдат?

– Да.

– Что они делают?

– Они насилуют женщин и детей. Белых. Они убивают их. Сжигают живьем. Вспарывают им животы и заставляют рабов насиловать умирающих в окровавленные раны.

– Тебе страшно?

– Да.

– Чего ты боишься?

– Их смеха.

– Ты ведь приехал с юга, Фредерик?

– Да.

– В какую форму одеты солдаты?

– Конфедерации.

– Может быть, среди них есть твой дед или отец?

– Нет.

– Почему же нет, Фредерик?

– Потому что эти солдаты… Они не люди… Нет. Сам дьявол прячется у них за глазами.

– Твой отец был другим?

– Да.

– А ты?

– Я тоже другой.

– Докажи.

– Как?

– Убей солдат! Убей их всех!

Холод клинка обжог сжатую в кулак руку Фредерика. Сталь блеснула, рассекая полумрак. Реальность перестала существовать. Он был там – в том времени, в том доме. Крался на цыпочках, ведомый лишь одним желанием, лишь одной страстью. Убить! Убить! Убить! И пролилась кровь. Солдат вскрикнул, зажал руками, перерезанное горло и упал замертво. Фредерик взмахнул клинком, отсекая кисть его товарища. Дикий вопль заглушил стоны умирающих жертв. Фредерик занес клинок над головой, и опусти его на зажимающего обрубок руки солдата. Тот метнулся в сторону, попытался уклониться. Сталь лязгнула по черепу, расцарапала щеку, отрезав ухо, и глубоко ушла в предплечье, разрубая кости. Лезвие застряло в агонизирующем теле. Солдат повалился на спину, увлекая Фредерика за собой. Грянул выстрел. Пуля просвистела где-то над головой. Фредерик освободил клинок, поднялся на ноги. Третий солдат опустил приклад винтовки на пол, достал патрон из подсумка, оторвал зубами часть гильзы, высыпал порох в ствол и протолкнул в него пулю. Выбросив вперед руку с окровавленным кинжалом, Фредерик бежал к солдату, перепрыгивая через разлагающиеся тела убитых хозяев дома. Солдат дослал пулю внутрь ствола, отбросил шомпол, взвел курок, достал капсюль, но в тот самый момент, когда капсюль был надет на шпенек, беспощадная сталь разорвала его грудь, пронзая сердце. Солдат выронил винтовку, открыл рот в безмолвном крике, упал на колени и замер. Залитый кровью, с безумным взглядом Фредерик огляделся, ища себе новых жертв. Два пьяных солдата с винтовками Ли-Энфилд наперевес бежали к нему, готовясь к штыковой атаке. Один из них вырвался вперед, запутался в выпотрошенных кишках чернокожей женщины и упал к ногам Фредерика, чертыхаясь, на чем свет стоит. Холодная сталь вонзилась ему между лопаток. Крик. Бесплодные попытки вытащить клинок. Фредерик наступил на него, освобождая несущее смерть лезвие. Еще солдат. Фредерик уклонился от ржавого штыка, распоровшего ему бедро. На нетвердых ногах солдат пробежал дальше, выругался и начал разворачиваться для новой атаки. И снова блеснул кинжал. Выбивая солдату зубы и рассекая надвое язык, он пробил ему череп и забрал никчемную жизнь. Оставался еще один. Не обращая ни на что внимания, он насиловал белую женщину. Она лежала под ним, не сопротивляясь. В ее глазах не было жизни. Лишь только сердце гоняло по венам кровь, поддерживая жизненные процессы, но все остальное было уже мертво. Она видела, как Фредерик приближается к ним. Видела кинжал в его руке.

– Убей меня, – прошептали ее губы. – Убей меня.

Фредерик занес кинжал. Голые, покрытые красной сыпью ягодицы солдата ритмично вздымались между ног женщины.

– Убей меня.

Фредерик медлил.

– Убей же, черт возьми! – закричала женщина. Солдат обернулся. Клинок опустился на его спину, пробил грудную клетку, проткнул тело женщины и лязгнул о пол.