Суккубы

— Иисус.

Длинный тупик был заполнен машинами.

— Похоже, здесь половина города, — сказала Мелани.

«Они все в доме», — подумала Энн, сама не зная почему.

Но что могло привести сюда столько людей?

К дому Славиков вела длинная подъездная дорога. Это был самый большой дом в городе, большой и остроконечный, на большом участке, полном деревьев. Первоначального кирпича дома можно было разглядеть очень мало, он был покрыт листами ползучего плюща.

Мартин остановился рядом со старым Cadillac Fleetwood её родителей и припарковался. Он посидел минуту, выглядывая наружу, и затушил сигарету в пепельнице.

— Это странно, — сказал он.

Мелани наклонилась вперёд.

— Мама, почему…

— Я не знаю, милая, — сказала она, но подумала: «Может, папа уже умер?»

Чем ещё можно объяснить скопление машин?

Отрешённое лицо Мартина указывало на то, что у него были похожие мысли. Вместо этого он просто сказал:

— Пошли.

Подойдя, Энн подумала, что весь город, должно быть, завидует её родителям. Дом был старый, но в хорошем состоянии. За просторным двором и топиарием тщательно ухаживали. Энн знала, что её отец никогда не зарабатывал много денег, работая на сельскохозяйственных угодьях, а её мать не брала плату за руководство городским советом. Город объединился много лет назад; сельхозугодья на юге находились не в частной, а в коллективной собственности, что было обычным явлением в этих краях. Прибыль делили, но Энн и представить себе не могла, что она значительна. Как этот город поддерживал себя? Более того, как это делали её родители? Во всех городах была своя доля бедных и богатых. Все здесь, казалось, были одинаковыми, кроме семьи Славиков.

Тишина тяготила её. Они подошли к дому, ничего не говоря, и нелепо остановились у входной двери с портиком. Внутри ничего не было слышно, но она видела тонкие движения за узкими окнами. Как люди, стоящие в кругу.

«Как на похоронах», — подумала она.

Её рука застыла в воздухе. Этот дверной молоток всегда царапал ей глаз — маленький овал из тусклой старой меди в форме лица. Но лицо было лишено черт, если не считать двух широко раскрытых пустых глаз. Не было ни рта, ни носа, ни подбородка — только глаза.

Вот что беспокоило её — и так было всегда. Глаза, хотя и зловещие, казалось, каким-то образом приветствовали её.

* * *

— Я уверен, что вы все уже слышали об этом, — предположил доктор Грин.

Он сидел за своим большим уродливым серым металлическим столом и ел шоколадку Chunky. У него были очень короткие светлые волосы, и он был сложен как пожарный гидрант, что никогда не помогало ему выглядеть соответствующе. Он был начальником психиатрической службы в государственной психиатрической больнице. Его кабинет был завален кучей психиатрических принадлежностей: календарь от фармацевтической компании Smith, Klein & French, пресс-папье «Стелазин», настольный набор, рекламирующий фармацевтические препараты Eli Lilly & Company. Он пил сок из кофейной чашки «Халдол» и водил ручкой с надписью «Ксанакс» (алпразолам) 0,5 мг в таблетках. Попробуй его первым!» Он получил всё это бесплатно от представителей фармацевтических компаний. Эти парни были похожи на продавцов автомобилей, пытавшихся утопить конкурентов. Крупные заказы часто обещали оплачиваемый отпуск. Доктор Грин не хотел отпусков в обмен на лекарства, которые часто превращали людей в послушных комнатных картофелин. Но ему нравились ручки и кофейные чашки.

— Серьёзный побег вчера, — сказал он.

Доктор Гарольд сел.

— Как много?

— Двое.

— Не так уж плохо.

— И не так уж хорошо, — возразил Грин. — Они убили двух человек ещё до того, как успели покинуть территорию. Сегодня они убили городского полицейского.

— Каковы их профили?

Доктор Гарольд, хотя и был успешным частным практиком, бесплатно консультировал и оценивал профили пациентов. Многие частные врачи делали это как жест профессиональной доброй воли. Государственные больницы были переполнены и недоукомплектованы персоналом, некоторые до предела. Доктор Гарольд предлагал свои услуги несколько часов в неделю, чтобы позволить государственным служащим выполнять более важные обязанности.

Грин откусил ещё кусочек своего Chunky.

— Сначала к нам попал Ричард «Дюк» Беллукси. Тридцать пять лет, IQ 113. Сценический социопат. Они поймали его на изнасиловании пятнадцать лет назад, но мы знаем, что он сделал гораздо больше. Мы выяснили, что это тот ещё сукин сын, и выяснили, что он убил по меньшей мере полдюжины человек в подростковом возрасте, и все убийства были сексуально мотивированы. Уровень лютеинизирующих гормонов зашкаливал, этот парень трахнул бы кирпичную стену, если бы в ней была дыра. Он провёл здесь около десяти лет, прежде чем мы дали ему статус свободно передвигающегося.

— Почему он не в тюрьме?

Грин усмехнулся, не улыбаясь.