Суккубы

— Он выбрал этот путь. Сочинил подробную историю и придерживался её, а затем начал делать словесный салат для суда. Вы знаете, какие судьи у нас в штате. Парень изнасиловал шестнадцатилетнюю девушку и отрезал ей руки забавы ради, а судья выставил Беллукси жертвой. Сказали это девушке — она выжила. Так или иначе, мы застряли с ним. Прошло десятилетие, и он никогда не доставлял особых неприятностей, просто сквернословил иногда и участвовал в столкновениях с некоторым персоналом. Юрист из Американского союза гражданских свобод сказал, что собирается подать в суд на больницу, если мы не дадим Беллукси статус свободно передвигающегося. Сказал, что мы нарушаем права парня. Как я понимаю, его права были утеряны, когда он отрубил той девушке руки, но вы же знаете, как это бывает. Держу пари, эти болваны запели бы другую песню, если бы Беллукси резал их дочерей.

— Как говорится в «Коджаке»: «Система вонючая, детка, но лучше всё равно не станет».

— Точно.

— Кто второй из побега?

— Тарп, Эрик, двадцать девять лет, IQ 137, но по диагностике он мало что делает. Выгорание от наркотиков. Никогда не был проблемой. Уже почти пять лет. На прошлой неделе мы дали ему второй класс. Мы полагаем, что он командует, а Беллукси — сила.

— Что он сделал?

Грин закинул ноги на стол и вздохнул.

— Мы не уверены. Его поймали за закапыванием тел, но не было никаких доказательств того, что он кого-то убил. Он не убийца, вы это увидите. Но предстояло многое сделать, потому что многие тела были детьми и младенцами. Поэтому они послали его к нам.

— Диагноз?

— Униполярная депрессия. Мы посадили его на Амитриптилин, и он выровнялся. Он был бредовым и, вероятно, галлюцинирующим, когда мы впервые встретили его. Почитайте его историю, она дикая, — доктор Грин указал на большую кожаную сумку на полу. — Это всё здесь.

— Чем я могу помочь? — спросил доктор Гарольд.

— Обновите оценки, дополните их. Ищите всё, что мы могли пропустить; было бы полезно, если бы мы могли выяснить, куда направляются эти ребята. Через двадцать четыре часа они могут полностью уйти под землю. Постарайтесь поскорее придумать что-нибудь для меня; мне нужно что-нибудь показать государственному совету по психической санитарии, а сейчас я слишком занят копами и прессой.

Доктор Гарольд кивнул и встал.

«Это должно быть очень интересное чтение», — подумал он.

Сумка была очень тяжёлой.

* * *

— Кто… это ты, Энн? — спросило удивлённое лицо у двери.

— Здравствуйте, миссис Гарган, — поприветствовала Энн.

— Входи, входи, — поторопила женщина. — Я тебя сначала не узнала. Это было так давно.

— Да, это всё объясняет.

Энн, Мартин и Мелани вошли в тёмное фойе, наполовину обшитое панелями. Сразу поразило знакомое убранство дома и память. Это был дом, в котором она выросла. Он никогда не менялся. Те же старые картины на стенах, те же ковры на полу. Те самые напольные часы, которые, как она помнила, звонили в предрассветные часы в детстве. Момент казался сюрреалистичным. Она не просто входила в дом своих родителей, она возвращалась в своё прошлое. Энн сразу же стало грустно.

— Мелани! Как ты, дитя? — миссис Гарган наклонилась и страстно поцеловала Мелани. — Посмотри, какая ты большая и какая красивая!

— Мелани, ты помнишь миссис Гарган?

— Привет, — сказала Мелани, немного ошеломлённая внезапным приливом нежности.

— А это Мартин Уайт, — представила Энн.

Миссис Гарган была близким другом семьи столько, сколько Энн себя помнила. Ей было за пятьдесят, но она так не выглядела; она сияла крепким здоровьем и не имела ни единого седого волоса. Её муж Сэм владел магазином сельскохозяйственных товаров на Пикман-авеню, который обслуживал весь город. Они были хорошими людьми, только немного странными — Сэм, как и многие мужчины в городе, казался замкнутым в себе против популярности и общительного поведения своей жены.

«Как и мой отец», — думала Энн.

Хотя миссис Гарган старалась не показывать этого, её энтузиазм немного поубавился, когда её представили Мартину.

— О, да, вы, должно быть, поэт, — сказала она. — Мы много слышали о вас.

— Очень приятно познакомиться, — сказал Мартин.

Энн понизила голос.

— Как папа? — спросила она.

Но миссис Гарган отвернулась. Может быть, она намеренно проигнорировала вопрос?

— Послушайте, Энн Славик и её дочь здесь!