Суккубы

— Я в порядке, Милли, я просто… чёрт! Меня очень беспокоит то, что мы сделали прошлой ночью.

Милли тихо рассмеялась.

— Я не знаю, о чём ты говоришь. Я сразу же вернулась в постель после того, как мы стабилизировали состояние твоего отца. Я спала до трёх часов ночи, потом доктор Хейд разбудил меня, чтобы он мог пойти домой, — её озабоченный взгляд стал более глубоким. — О, ты, должно быть, поссорились прошлой ночью с Мартином?

— Что? Что заставляет тебя так думать?

— Я пару раз спускалась вниз за колой и видела, как ты спишь на диване. Ты металась и вертелась. Плохие сны?

Энн не поняла.

— Милли, подожди минутку. Я спала на диване прошлой ночью? Всю ночь?

— Конечно, разве ты не помнишь? Я просто предположила, что ты поссорилась с Мартином, вот почему ты с ним не спала.

Энн обдумывала свой следующий вопрос.

— Милли, я заходила к тебе в комнату прошлой ночью?

Милли бросила на неё косой взгляд.

— В мою комнату? Нет, а зачем?

Энн смотрела, совершенно сбитая с толку. Тогда Милли сказала:

— Бедняжка. Ты, должно быть, плохо спала. Ты чувствуешь себя хорошо? Кажется, температуры у тебя нет. Хочешь, я принесу тебе что-нибудь?

Но Энн сразу же почувствовала себя лучше, намного лучше.

«Сон», — поняла она.

Она содрогнулась от этих образов: лобок Милли на её лице, её грязные речи и отвратительный чёрный фаллос.

«Мне приснились все эти вещи».

— Нет, нет, — ответила она наконец. — Я в порядке, просто немного запуталась. Прошлой ночью мне приснился очень странный сон.

— Должно быть, это был кошмар, — ответила Милли. — То, как ты ворочалась на диване. Я даже немного волновалась.

— Я в порядке, — повторила Энн. — Я поговорю с тобой позже, у меня есть кое-какие дела.

— Хорошо. Пока.

Энн чуть не выскочила из комнаты. Сон был настолько реальным, что она действительно думала, что это было правдой. Знание этого теперь, чуть не сделало её ликующей.

«Что вы скажете об этом, доктор Гарольд? В конце концов, я латентная лесбиянка после всего этого?»

Спустившись вниз, она остановилась на лестничной площадке. Она посмотрела вниз. Ещё несколько ступенек спускались к погребу с фруктами и овощами, который вчера она видела, как её мать запирала. Энн почувствовала себя заинтересованной. Её повторяющийся кошмар о рождении Мелани возник у подножия той лестницы, где она действительно родила Мелани семнадцать лет назад. Внезапно ей захотелось спуститься вниз — она почувствовала, что ей это необходимо хотя бы по какой-то другой причине, кроме как столкнуться лицом к лицу с пейзажем кошмара. Возможно, если бы она увидела это место снова, после всего этого времени, она могла бы понять, что именно так расстроило её подсознание. Какой вред может быть?

Она спустилась по лестнице, внезапно почувствовав себя плохо. Каждый шаг вниз открывал ей новую деталь кошмара. Руки блуждают по беременному животу. Парящая эмблема с двумя кругами. Фигура в плаще, стоящая между её ног и ожидающая, когда она родит Мелани. И тайные слова: дуэр, дуэр. Энн быстро решила, что не хочет возвращаться в эту комнату, но чувствовала, что должна. Она ощущала, что в ней содержится какой-то секрет, который ей нужно было узнать. Она не могла объяснить принуждение.

Она повернула ручку и выругалась. Дверь всё ещё была заперта. Это приводило её в ярость. С какой стати её мать настаивала на том, чтобы держать эту дверь запертой? Это был просто погреб.

Теперь она чувствовала себя ведомой. Она помчалась обратно вверх по лестнице.

— Мама! — позвала она.

Она проверила везде, каждую комнату на каждом этаже. Она спросила Милли, но Милли её не видела. Матери Энн дома не было.

«Проклятие, — подумала она. — Где, чёрт возьми, она?»

* * *

Вифмунук нахмурилась. Шериф Бард был напуган; этот взгляд на её лице наполнил его самым подлым страхом. Он припарковал патрульную машину за пожарной частью. Она бросила последний взгляд на простреленное тело Зака, затем захлопнула багажник.

— Этого нельзя было допустить, — сказала она.

— Я знаю, — признался шериф Бард.

Его округлившийся живот заурчал. Пот выступил на его высоком лбу.

— Нас оскорбили, осквернили.

Глаза вифмунук были где-то в другом месте, в небе, потерянные в деревьях. Бард молился. Они вместе осмотрели цирицу; Бард отметил детали, которые ускользнули от его предыдущего осмотра. Среди вандализма они обнаружили канистру с бензином. Она была полная. Очевидно, Тарп намеревался поджечь их святое место. Но он этого не сделал, как будто его прервали. Что-то его остановило, но что?

— Он где-то там, шериф Бард. Он может всё испортить. Найди его, останови любой ценой.

Воротник Барда глубоко врезался в его толстую шею.

— Есть только я и Байрон. Мне нужна помощь. Единственный способ гарантировать задержание Тарпа — позвонить в полицию штата.

Вифмунук уставилась на него в ответ на это предложение.

— Ты сам найдёшь его, шериф Бард. Привлечение внешних сил слишком большой риск. Они могут найти то, что мы не хотим, чтобы они находили. Ты поймаешь этого несчастного негодяя сам. Это ясно?

Бард не смел смотреть ей в глаза. Они были, как печь, они были, как ямы ненависти, ужаса.

— Я понял, — сказал он.