Сулажин

– В будке постового, который дежурит перед посольством.

– Куда денется настоящий постовой?

– Просто уйдет. Ему заплатили хорошие бабки.

Я удивился:

– Наверно, очень хорошие. Ведь парня объявят в розыск.

– Триста штук баксов, если тебе интересно. – Она аккуратно притормозила на желтый свет. – Только из будки стрелять нельзя. Далековато для меткого выстрела. И темно. Опять же Фиксера с двух сторон будут охранники прикрывать.

– Как же тогда?

– «Крестного отца» смотрел? Принцип тот же. Только у нас не Америка, всё по-взрослому.

И она объяснила.

Перед тем, как высадить меня, Лана спросила:

– Можно… Можно я тебя поцелую?

И голос дрогнул.

Вот ведь извращенка. Ангел, блин, смерти.

Я сказал, куда именно она может меня поцеловать, и вышел. Машина тут же отъехала, а я направился к будке. Было двадцать минут двенадцатого.

– Всё, сержант, сдавай пост.

Молодой парень глядел на меня, нервно кусая нижнюю губу. И что-то жалко мне стало его, сучонка.

– Тебя, поди, обещали переправить в надежное место? – спросил я.

– Ну.

Он смотрел настороженно, будто ожидал подвоха.

– Послушай моего совета. Просто возьми и исчезни. Навсегда. Главное – домой не суйся. Замочат они тебя, сто пудов.

Сержант захлопал ресницами.

– Мне деньги забрать надо. Они дома!

– Ну, решай сам, что тебе дороже – жизнь или бабки. Всё, исчезни.

Я слегка подтолкнул его и залез в будку. Сержант, оглядываясь, быстро пошел прочь.

До момента, когда появился кортеж, я успел исполнить ключевое упражнение сто одиннадцать раз. С короткими паузами.

Первый автомобиль, взвизгнув тормозами, встал по ту сторону от входа в клуб; второй – «шестисотый» с включенной мигалкой – прямо напротив двери; замыкающий «крузер» – у ограды посольства.

К нему-то я и направился.

– Остановка запрещена. Проезжайте!

И помахал рукой. Это было важно – держать руки на виду. А то двухметровый верзила, выскочивший из задней дверцы джипа, уже в карман полез.

Из передней машины тоже вылез охранник. И застыл возле «Мерседеса» – не открывал шефу дверцу, пока я не отойду.

– Одна минута, и отъедем, командир, – сказал двухметровый. – Не нервничай.

– А я не нервничаю. Я службу выполняю. Здесь посольство. Не положено.

Я изображал ментокозла, который рад случаю скрасить скучное дежурство. Набычился, расставил ноги – типа не отступлюсь, с места меня не сдвинешь. Только не забывал демонстрировать пустые руки, а то второй телохранитель тоже впился в меня взглядом, полез щупать себе подмышку.

В лимузине чуть приспустилось заднее стекло. Мягкий голос прокартавил:

– Макс, уже ‘еши эту п’облему века. Меня люди ждут.

Верзила левой рукой (правая осталась на рукоятке) достал из нагрудного кармана купюру.

– Плата за минуту парковки.

Я огляделся, как это сделал бы всякий мент в такой ситуации. Быстро цапнул бумажку.

– Ты чего? Тут камера… Одна минута, ребят. А то мне влетит. Эти (я кивнул на посольство) жалобу накатают.

– Давай-давай, топай. Сейчас отъедем.

Только когда я повернулся спиной и двинулся назад, к будке – и то не сразу, а через пару секунд, охранник тронулся с места.

Я неторопливо спрятал деньги в правый карман. Потом исполнил упражнение.

Мгновенный разворот на каблуке. Пистолет уже в руке. Он плоский, легкий. Шесть специальных пуль. При попадании раскрываются лепестками, внутри яд. Неважно, куда попадет – результат гарантирован.

Фиксер как раз вылезал из машины, даже еще не распрямился.

Реакция у него тоже была неплохая. Успел повернуть голову, даже разинуть рот, будто готовясь проглотить пулю – ствол был направлен ему прямо в пасть.

Я чуть дернул рукой. От крыши автомобиля брызнули искры. Фиксер чуть присел.

Хваленые телохранители меня разочаровали. Пока они вынимали свои пушки, я запросто успел бы шмальнуть еще минимум трижды: разок для верности в клиента и по разу в каждого из них. Потом дунул бы через дорогу красивыми зигзагами. Перемахнул через ограду особняка напротив. Пока из джипов вылезли бы остальные, меня б и след простыл.

Я, улыбаясь, навел дуло на своего долговязого знакомого.

Ну давай уже, дылда, стреляй.

Сейчас будет больно, эту боль не заглушит даже сулажин. Но всё быстро кончится. И я, чище первого снега, окажусь там, где меня встретит Бог.

Если Он, конечно, есть.

☛ ВЕРДИКТ

Цепочка решений, которые Вы принимали в пунктах разветвления сюжета, определилась формулой Вашего подсознания и складом Вашей личности. В результате получился жанр и финал, который позволяет предположить о Вас следующее.

Вы – скорее человек действия, а не рефлексии. Вы не боитесь новизны и эксперимента. Вы способны резко менять свою жизнь. Не любите монотонности и рутины. Любите приключения и имеете некоторую склонность к авантюризму.

В сложных ситуациях Вы склонны идти напролом и нередко совершаете ошибки. Вы бываете конфликтны, довольно часто ссоритесь с людьми.

Делать важные дела Вам лучше в одиночку, а не в команде.

Вы умеете радоваться жизни и скорее оптимист, чем пессимист.

Если психологический портрет получился не похож, вспомните, в каком пункте Вы колебались, вернитесь туда и пройдите по другой ветке.

Часть четвертая ветвь третья

؂