Сулла бы одобрил

Я переставил обе чашки на стол, вытащил из шкафчика две пачки сахарного печенья, на большее у меня фантазии не хватает, а еще несколько толстых плиток шоколада.

Маргарита взглянула смеющимися глазами.

– И без коньяка?

– Есть желание? – предложил я. – У меня полдюжины бутылок. Знакомые приносили, пока не узнали, что я сторонник ясного разума.

Она покачала головой.

– Ни к чему. Все хорошо. У тебя уютно. Думала, сразу сунешь мне пенис в руки, а ты кофе, печенье… Или Ходасевич вспомнился?

Я подумал, проговорил чуть неуверенно:

– Разве можно силком девчонку тащить на кровать… Ей надо сначала стихи почитать, потом угостить вином… Оно?

Она ахнула:

– Восхитительно!

Я с удовлетворением улыбнулся.

– Латинских фраз одна иль две в моей тупой застряли голове. Это из Чосера, если не перепутал.

Она держит чашку обеими руками, смотрит поверх края смеющимися глазами. Мне хорошо, Ходасевича вспомнил и Чосера вовремя ввернул, почти интеллектуал, удачно все, женщина красивая, зовущая и сочная, уже чувствую свои пальцы на ее сиськах и жопе, вечер удался.

Глава 2

В плохом кино герой и героиня, только войдя в квартиру, еще в прихожей начинают срывать друг с друга одежду, извиваться в звериной страсти, падают прямо на коврик для вытирания ног, редко кто в клинче рухнет в кровать, но мы не животные, весь ритуал знаем наперед и вполне его контролируем.

После кофе она зашла в ванную комнату, у меня там туалет и даже биде, полный набор, я неспешно сполоснул чашки под струей горячей воды и поставил на поддон кофейного агрегата.

Блин, что за время… Половина моей жизни прошла в эпоху, когда от самцов зависело все, как в политике и экономике, так и в интиме. Приличная женщина должна только застенчиво улыбаться и отказываться даже от нашего желания ее потискать, а уж в постели, куда все-таки с большим трудом затаскивали, обязана лежать, как бревно, даже ноги ей приходилось раздвигать нам самим, ей это делать крайне неприлично, назовут бесстыжей и развратной.

А сейчас вот как все встало с ног на голову, какой-то побочный продукт вообще-то нужной обществу женской свободы должен работать наравне с мужчинами.

Она вышла из ванной в костюме Евы, разве что без фигового листика, грациозная и с красивой грудью, плоский живот и длинные стройные ноги с в меру оттопыренной задницей, улыбнулась, окинула меня откровенно оценивающим взглядом.

– Уже в постели?

Конечно, будь у меня фигура дистрофика или старика, постаралась бы не глазеть, а так понимает, что мне нравится ее чисто женское внимание.

– Много занимаешься? – спросила медленным голосом.

Я покачал головой.

– С генетикой повезло. Ни разу не брался за штангу, не становился на беговую дорожку. Правда, правда. Качать мышцы – это превращать человека в гориллу, а я превращаю человека в постчеловека.

– Как?

– Пишу проги.

Она засмеялась, я подвинулся, она легла рядом, обняла мягко и чувственно.

Что было эротичного в мое время? Самое-самое, когда берешь женщину на руки и кладешь в кровать, а она снимает ленту или платок, и роскошная копна волос рассыпается по подушке. А мы, подростки, глядя на высокую прическу женщины на улице, в мечтах представляли их расстилающимися в постели в своей комнатушке.

Повязались синхронно и правильно, но оба не заморачивались, чувствуем друг друга, потому все по минимуму, секс для гормональной разгрузки и правильного цвета лица.

Потом минуту отдыхали, лежа рядом на спинах. Помню, в эпоху моей молодости в таких случаях женщины всегда с надеждой спрашивали: «А ты на мне женишься?», потом в эпоху сексуальной революции: «Тебе со мной было хорошо?», сейчас просто молчим, все давно перепробовано, пройдено, у меня станут легче семенники, у нее сквирт снизит давление и выбросит в кровь мощную струю дофамина.

– Хорошая квартира, – сказала она, рассматривая потолок, – какая аренда в этом районе?

– Это моя, – сообщил я скромно. – Купил поближе к работе. Раньше тратил полтора часа на дорогу.

– Многовато, – согласилась она, но я видел, что думает на самом деле. – Хотя в целом есть выигрыш, если не собираешься менять работу.

Ага, подумал я, если секс продолжим, следующий станцуем уже в твоей квартире. Обязана показать, что без мужчины потому, что не хочешь подбирать кого попало, у тебя не самая хилая квартира, не самый дешевый автомобиль и есть престижная работа с достойной оплатой.

Об этом можно и сказать как бы вскользь, но лучше продемонстрировать вроде бы невзначай.

Расхожая мудрость бабников гласит, что мужчины любят брюнеток, восторгаются шатенками, поддаются чарам рыжих, но в реале предпочитают блондинок, те всем нам кажутся легкими, нежными, наивными и туповатыми, а мужчины в таким делах избегают сложностей.

Все-таки не «всем нам», мне как-то их цвет всегда по фигу, с самого пубертатного возраста тянуло к пышным женщинам, как говорили мои одноклассники, чтобы было за что ухватиться, это сейчас равнодушие, но для полноценности надо подправить. Женщина должна быть пышнотелой, недаром Толстой Анну Каренину сделал такой, чтоб Вронскому было за что подержаться.