Сулла бы одобрил

Я промолчал. В будущем, конечно, поместятся все и даже больше, но надо ли? Если каждому будет доступно то, что сейчас мне, мир рухнет.

Саруман как подслушал мои мысли, поднял взгляд на экран.

– А ты че молчишь?

– Да все ясно, – ответил я с неохотой, – хотя никто не хочет такое вслух, кем только не обзовут в как бы благородном негодовании и любви к человечеству.

Фальстаф вздохнул с облегчением.

– Ну вот, значит, назрело, если вот так в один голос…

Саруман всмотрелся в мое лицо, хотя что по аватаре поймешь, спросил с озабоченностью:

– Ты как вообще?

– Норм, – ответил я, – только устал сильно. Постараюсь заснуть на полчасика.

– Давай, – сказал он, – сон лучшее лекарство. Как говорят в народе.

Я отключился, со странным чувством, не чувствую особенной потери, что вот ушел из мира, который называем реальным. Цифровой тоже реальный.

И будет все реальнее.

Глава 11

Программа по распознаванию возможных преступлений работает все четче, к тому же занимаюсь отладкой и вношу поправки. Правда, пришлось объединить суперкомпьютеры страны в единую сеть. Хорошо, об этом никто не знает, теперь с финансами могу заранее увидеть начало махинаций, это девяносто девять процентов вероятности, в грабежах свыше девяноста. Лишь бытовые драки и поножовщину компы просчитывают процентов на пятьдесят, но и такое большой успех для спонтанных случаев.

Сегодня в полночь намечено ограбление весьма богатой квартиры в старой части города, банальное и ничем ни примечательное. Я скользнул взглядом по строчкам кода, но что-то зацепило, всмотрелся.

Вообще-то не понимаю наше сверхгуманное отношение к преступлениям. Ну, для первого раза некоторое снисхождение, но для побывавших в зоне и снова вставших на путь грабежа зачем? У этой команды двенадцать ходок на троих! У главаря пять, у помощника три, а третий сидел четырежды! Рецидивисты, клейма негде ставить, но и после этого грабежа, если попадутся, получат небольшие сроки, ведь никого же не убили!

Ну да, не убили пока что. Может, убьют, когда-то это же случается.

Я прибыл на место, дождался автомобиля, двоих пристрелил, как только вышли из машины, третьему пустил пулю в голову через лобовое стекло.

Конечно, можно сказать, что наказание слишком уж, нужно арестовать, долго разбираться в их проблеме со следственными органами и группой психологов, что же заставило свернуть с праведного пути, но, блин, другие же работают и учатся, а кто этим помешал работать на заводе? Рабочих рук везде недостает.

Да и многовато их стало, мелькнула мысль. Раньше хоть нужны были эти двуногие с лопатами, а сейчас один экскаватор заменяет десять тысяч человек.

Когда я учился в школе, население планеты было два миллиарда человек, сейчас счет на девятый, а зачем нам столько? Жаль, что я не эпидемия, вот бы почистил страны и континенты. Забирал бы только тех, кто слаб на интеллект. Надо подсказать идею, пусть создадут ковид-130 и как бы случайно выпустят на волю, а тот пойдет чистить популяцию от дураков.

Еще один вышел грабить ювелирный магазин, захватив с собой набор отмычек и примитивную фомку, это в наш век электроники и видеокамер!

Двенадцать арестов, шесть ходок, все по нарастающей. Начинал с грабежа ларьков, торгующих сигаретами, а сейчас вот замахнулся на ювелирный, где точно попадется, тупой дурак. А дальше над ним будут работать дюжина людей, если не больше: полиция, следователи, тюремная охрана, повара…

Он выпучил глаза, увидел перед собой пистолет.

– Не надо!

– Надо, – ответил я со вздохом.

Отдача сильно дернула руку, в кино совсем не так, но я ощутил, что кроме отдачи никаких других чувств, хотя сейчас должны мучить муки совести, я обязан спрашивать себя патетически, тварь ли я дрожащая или право имею, а если имею, то кто мне его дал, нельзя же самому в зарегламентированном обществе…

Конечно, имею. Человечество должно двигаться вперед, а тех, кто вредит, можно утилизировать. И не просто можно, а нужно. Наш долг перед обществом.

Мелькнула мысль, а это не потому ли, что бактерий не захватил в цифровой мир, что-то у меня совсем нет жалости, а это же тоже вроде бы в самом-то смысле человек… да ни хрена это не человек, а только подобие человека.

Он распростерся на тротуаре перед магазином лицом вверх, во лбу широкое отверстие, плотно заткнутое плотной черной пробкой из запекшейся крови, и опять же, у меня ни капли угрызений, раскаяний или даже сомнений.

Другое дело, если бы пришлось выбирать между демократом, либералом или республиканцем, а так это просто бандит, враг любой системы и любого общества.

Ладно, видеокамера бесстрастно фиксирует картинку, я даже посмотрел в нее и улыбнулся, для таких случаев беру лицо сурового мрачного гангстера.

В запястье кольнуло, на экранчике анимированное лицо Маргариты, увидела, что мой взгляд направлен на ее мордочку, прочирикала весело:

– Огонек показывает, не спишь! Что случилось, научник?

– Лернист, – сказал я.

– Ого, – воскликнула она. – Уже и ты услышал?

– О чем?

Она выпалила жарким голосом: