Сумеречный Сад

Вес потерянного магазина, упущенной мечты, ушедшей Ба – все это на одной чаше весов, а на другой – Сад и его обещание творчества, жизни, меня – настоящей.

Без шансов.

Даже если Сад зовет меня, предлагая возможные ответы – а может быть, и мастера, который мог бы научить меня тому, чего мне не хватает, – если Сада не существует, у меня большие беды с головой.

А если он реален и время там течет по-другому, то я не могу контролировать, что пропущу. Вдруг я вернусь, а Книжный уже изъяли?

Вдруг я вернусь, а Ба… больше нет?

Я отталкиваю бургер и картошку. Я не могу так рисковать. Кризис моей творческой личности того не стоит. Кроме того, вспоминается тревожный диалог с Фрэнком Баумом про уход дальше в лес.

Валентина возвращается, забирает тарелку со стола.

– Выглядишь, будто тебе не помешает пирог.

Я проглатываю горячий ком в горле.

– Сегодня без пирога. Но спасибо.

В ее теплых глазах блестит любопытство.

– Ты не торопись.

Я киваю, чувствуя, как подступают слезы.

Серьезно? Я плачу из-за простой доброты?

Нет. Дело во всем. Вообще во всем. Будто на гору маленьких камешков у меня на сердце сегодня свалили огромный булыжник.

Но вместе со списком катастроф в голове всплывают слова Ба о помощи Сада – помощи с магазином. Я вспоминаю подсказку Агаты Кристи о первых изданиях – доказательство, что в Саду можно найти настоящий совет.

Слова Ба о моем прошлом я держу на ментальном расстоянии, в первую очередь сосредотачиваясь на проблемах книжного.

Фотографии и документы из затопленного подвала. Местечко явно с историей. Может, люди в Саду расскажут мне еще что-то, что поможет мне спасти магазин?

Неужели мой лучший шанс спасти Книжный – вернуться в Сад?

Или я хватаюсь за соломинку, пытаясь придумать объяснение уже принятому решению? Я так устала от этого противостояния.

Безумно, и я конечно же позвоню адвокату, но отчаянные времена требуют отчаянных мер, так ведь?

Ты всегда была рассказчиком.

Чьи это слова? Говорит ли это Ба – и глаза ее блестят? Или это Лиза и Остин насмехаются надо мной?

Я хватаю телефон, вытаскиваю кредитку из кейса и выскальзываю из кабинки.

У меня две недели, чтобы спасти Книжную лавку на Каштановой улице – или разбить Ба сердце.

Если ответы могут прятаться за железными воротами и кирпичной стеной, я должна их выяснить.

Глава 13

Прошедшее время и время будущее,

Неслучившееся и произошедшее

Указывают в одну сторону – настоящее.

Т. С. Элиот

На пути домой из «Глазуньи» я поддаюсь порыву и толкаю железные ворота. Сначала неуверенно, затем сильнее.

Я не удивляюсь, что ворота не открываются.

С магией все не так просто.

Думай, Келси. Почему у тебя получилось в первый раз?

Я стояла у ворот, в воздухе сгущались сумерки, и тогда я увидела проблеск висячих фонарей между трав.

Сумерки.

Время между времен.

Я вспоминаю понятие из кельтской культуры – лиминальное пространство, лиминальное время – и мурашки бегут по коже. Размытые пороги, два места в одном, настоящее, прошлое и будущее, сливающиеся в одно… Узкая пограничная область. Точка смены сезонов, новый год. Туманное время, когда день уступает место закату.

Именно в это время, вероятно, граница между мирами истончается настолько, что, возможно, удастся переступить через нее.

Вот в чем секрет? Впервые я увидела отблески на закате дня – волшебство, напоминающее лампочки колеса обозрения или карусель, приходящую в движение на том конце длинного пирса, полинявшие за день цвета уходят в бархатную таинственную тьму, обещая приключения…

Я обожаю сумерки – порог ночи, тихая пауза, пока мир ожидает, затаив дыхание.

Две ночи назад под покровом темноты я спустилась на звук мелодии Коула Портера.

И на следующее утро я снова пришла туда с металлическим ключом из детского отдела, но хотя ворота открылись, Сад меня не впустил.

Проверяю часы. Уже 21:30 – позже, чем когда я впервые вошла в Сад, и солнце уже давно зашло. Мне придется ждать до завтра?

Я еще раз безуспешно трясу ворота, будто одной моей воли достаточно, чтобы сотворить магию.

Поднявшись в квартиру, я борюсь с искушением надеть штаны с пятнами краски и толстовку. Конечно же, волшебство не вызвать повседневной домашней одеждой.

Кроме того, мое платье для свидания лучше подойдет для вечера.

Я правда верю, что у меня получится?

Не включая свет, усаживаюсь в мягкое кресло перед западным окном, выходящим на магазин Уильяма. Я купила продавленное кресло на распродаже после смерти предыдущей владелицы, и оно все еще пахнет розовыми духами, которыми старушка, должно быть, пользовалась всю жизнь.

Что еще? Что я могу сделать? Должна ли я что-то сделать? Или я должна что-то подумать, почувствовать?