Сумеречный Сад

– Рехетре три месяца безутешна от горя, мы ждали два месяца, пока ты доберешься из Пунта. Теперь скажи мне еще раз, что ты не Рассказчица?

По нему видно, что он заботится о царице.

– Садики? – бормочет Рехетре. – Что-то случилось?

Стражник смотрит на нее. Отпускает мою руку.

– Ничего, моя госпожа. Ваша Рассказчица готова начать историю.

Он подталкивает меня вперед и шепчет, касаясь гу- бами уха.

– Исполняй свой долг – или ты нам здесь не нужна.

Глава 34

Мы хотим видеть другими глазами, воображать другими воображениями, чувствовать другими сердцами так же хорошо, как своим собственным… Мы требуем окон. Литература как логос – это вереница окон или даже дверей. После прочтения хорошей книги мы думаем: «Я выбрался». Или если посмотреть с другой стороны: «Я вошел».

К. С. Льюис

После того как меня припугнул стражник, я падаю на стул рядом с Рехетре и хватаю со стола ближайшую чашу из камня. В ней налита какая-то жидкость, а я так хочу пить, что согласна на что угодно.

В чаше оказывается вино, правда разбавленное, так что по вкусу больше похоже на воду с запахом винограда. Я выпиваю все в один глоток, утоляя жажду, и поворачиваюсь к служанке с кувшином.

Она понимает меня и подносит еще.

Эту чашу я пью медленно. Не хватало еще напиться и захмелеть.

Рехетре продолжает кусочком хлеба гонять по тарелке остатки чечевицы, но сама почти не ест.

Она ждет, что я начну историю? Кажется, она меня не замечает.

Пользуясь случаем, я накладываю себе сочное, жаренное со специями мясо и допиваю вино.

Вскоре Рехетре и вовсе устает от еды и со вздохом отодвигается от стола.

Садики в ту же секунду оказывается рядом с ней, загородив меня.

– Вы закончили, Царица, благословленная Ра?

– Да. Я не хочу есть. Утром я отправлюсь в храм моего отца. Приходи в мои покои, когда все будет готово. – Она встает и затем смотрит сверху вниз на меня. – И приведи мою Рассказчицу. Она отправится со мной на жертвоприношение.

Три женщины встают рядом с царской женой и следуют за ней из трапезной.

Садики хватает меня за предплечье – снова – и ставит на ноги.

Я выворачиваюсь.

– Не нужно.

Он поднимает бровь.

– Правда? А я думал, что ты не хочешь исполнять свои обязанности.

Я поднимаю подбородок и смотрю ему прямо в глаза.

– В храм ее отца, так ведь?

Понятия не имею, где это. Но Садики не тот человек, который позволил бы мне найти путь самой.

– За мной. – Он разворачивается к двери и в три шага оставляет меня далеко позади.

Я семеню ногами, неловко стараясь угнаться за ним в своем узком платье.

Мы выходим из зала через другой вход, но коридоры выглядят также – фрески рыбы и дичи, охотники затаились в кустах со стрелами наготове.

Садики задерживается, чтобы криком отдать приказы мужчинам в коридоре. Он заботится обо всем: требует подать носилки, чтобы отнести Рехетре в погребальный храм, велит послать с ней пиво и хлеб, а также отправить гонца, чтобы в святилище держали наготове жреца и барана.

Из-за последнего приказа я морщусь. Неужели придется принимать участие в кровавом ритуале?

Из дворца мы попадаем в другой сад, тоже огороженный невысокой стеной.

Я верчу головой влево и вправо, но пирамид не видно. Должно быть, мы вышли с другой стороны.

– Стой тут. – Садики показывает на землю, будто ждет, что я встану ровно на этот кусок гравия и не сдвинусь с места.

Я скрещиваю руки на груди и смотрю ему в глаза.

– Аргх! – Он вскидывает руки к небу и уходит к мужчинам, стоящим у ближайшего прохода во дворец.

Он красноречиво жестикулирует, показывая на меня.

Несколько мужчин смотрят в мою сторону и кивают.

После чего он снова возвращается с угрюмым лицом.

– Ты пойдешь на жертвоприношение в погребальном храме вместе с Рехетре, женой Бога, избранной Ра. Не думай улизнуть. За тобой присмотрят. – Он придвигается так близко, что я чувствую его теплое дыхание на щеке. – По возвращении я жду услышать ее согласие, так что выбирай слова внимательно.

– Согласие?

Он щурится.

– Рехетре должна сообщить своему мужу, что она готова с радостью провести с ним ночь. Менкаура, Владыка сына Гора, ждал достаточно.

Ух ты.

– Что, если она откажется?

– Значит, Рассказчица не смогла утешить ее и вернуть в здоровое расположение духа.

Я пожимаю плечами. Нужно больше информации, хотя с этим парнем лучше не связываться.

Садики отходит, ощерившись:

– Думаешь, тебя не накажут?

– Я не могу рассказать историю, которая бы повлияла на Рехетре.

Рука Садики мелькает в воздухе, как нападающая змея.

От удара я отшатываюсь.

Я поворачиваюсь к нему, прикрыв лицо рукой. Рот открыт, а в животе ком из страха и боли.

– Ты будешь обращаться к царской супруге как подобает! – Над его левым глазом выступает сине-зеленая вена.