Сумеречный сказ

Забрал Владимир Премудрую в холодную Навь, где он давно уж под защитой Мораны обитал и звался Кощеем Бессмертным. Пугалась сначала Премудрая нового края, но свыклась и жизнь необычную стойко приняла, благо любимый рядом всегда был. Вскоре и свадьбу они всё же сыграли на свой тёмный, колдовской манер: обменялись сердцами друг друга, заточая в груди жизнь другого.

По наставлению великой Мораны Кощей величался в Нави как могущественный колдун и негласный правитель мира мёртвых. Изо дня в день он контролировал всю паутину чар, наложенных на Сумрачный лес, и вершил суд над каждой провинившейся душой. Варвара же ему подмогой во всём стала: выучила она силу заклинаний, разобрала вместе с мужем старинные трактаты о тёмной магии и годы спустя смогла стать сильнейшей ведьмой. Вся округа боялась царя и царицу, правление которых было строгим и свирепым.

Спустя время благодаря воле чуда родилась у них единственная дочь — Марья Моревна. Унаследовала она от отца с матерью тягу к знаниям и колдовству, нравом и умом в них обоих пошла. Любопытством слыла Марья, оттого и накликала беду на семью свою. Не уберегли её ни Кощей, ни Варвара от магии тёмной и позволили проклятью золота меж ними поселиться. По воле рока злого отвернулся Владимир от жены своей, позабыл он её точно и всё на проклятые богатства любовался, что доверили ему на хранение высшие силы.

Печаль и злоба поселились в Тёмном тереме, развращая души и покрывая сердца гнилью. Не выдержала того Варвара и убежала прочь, спрятавшись в Болотистых землях. И в тот же миг сердце Кощея в груди заныло, нутро будто цепью сковывая, а ожерелье рубиновое, что не снимая носила Варвара, душить стало. Поняла она тогда, что отвернулся от неё Владимир и чары его убивать стали. Взмолилась Варвара Сумрачному лесу и попросила у него защиты. Дубровец за сокрытие и покровительство цену высокую попросил — молодость её себе забрал. Так и стала Варвара старухой Бабой-Ягой, а чтоб больше не сбегала, лишил её леший ноги и заменил костяной. С той поры и сидела колдунья в избушке на границе миров, по дочери скучала и мужа постоянно вспоминала, себя ругала и слёзы горькие роняла.

***

Болотистые земли, Навь

Узкая тропинка наконец вывела Рогнеду и Кирилла к центру Болотистых земель — небольшой поляне, окружённой могучими деревьями-стражами. На корявых ветвях меж одиноких листьев сидела стая ворон, не спуская глаз с пришедших.

— Соглядатаи повсюду, — прошептала Серая, кивая на верных спутников Хозяйки Зимы.

— Знаю, — недовольно ответил Змей, шагая вперёд.

— А ты хорошо знаешь Бабу-Ягу? — поинтересовалась Рогнеда.

— Как можно не знать ту, которая звалась царицей Нави? — удивился Кирилл. — Я, может, и пробыл во сне все эти года, но знал о жизни каждого здешнего обитателя. Неужели ты никогда не задумывалась, почему я вдруг с тобой так легко и просто стал общаться? — Видя растерянное лицо подруги, Змей хмыкнул. — Что ж, видимо, такие мысли тебя не занимали ни разу.

— Общаешься и общаешься. Зачем мне голову ломать и раздумывать о причинах? — пожала плечами Рогнеда. — Ты ведь знаешь, что проще меня в наших землях никого не найти.

— Не спорю. — Кирилл кивнул. — Но общение я начал с тобой легко и просто, потому что заранее знал, что ты из себя представляешь. Что же до твоего вопроса — Варвара крайне нелюдима и своенравна, поэтому навряд ли её хоть кто-нибудь хорошо знает. Кроме её семьи, конечно.

— А как же… — начала Рогнеда, но тут нога соскользнула, и волчица едва не провалилась в болото.

— Под ноги смотри! — рявкнул Кирилл, удерживая её за локоть. — Не время болтать.

Тропа вилась через трясущие топи к избе, поросшей со всех сторон вьюном. Предания твердили, что эта избушка стояла на курьих ножках — двух крепких столбах, окуренных дурманами, от которых у любого существа голова шла кругом от страха. Русалки часто шептались, что туман, стелившийся по всей Нави, распространяется от этих столбов, глубоко спрятанных в земле. Было ли это правдой — Рогнеда не знала, но жилище Бабы-Яги действительно вселяло ужас и трепет.

Подойдя к костяному забору, Кирилл замер, глядя на развешанные по ограде многочисленные черепа. Заметив гостей, немые стражи синхронно повернулись к ним и громко затрещали челюстями, а в пустых глазницах вспыхнул зелёный огонь.

— Тихо вы! Чего разорались? — тут же раздался скрипучий голос из дома, и на пороге появилась скрюченная старуха. — А вы что встали как истуканы? — прикрикнула она гостям. — Неужто порядков моих не знаете? Приглашение особое нужно?

— Нет, госпожа. — Кирилл низко поклонился, вызывая усмешку у Бабы-Яги.

— Проходите. — Она махнула рукой и скрылась внутри избы.