Сумеречный сказ

— Глупая ты, если дур всяких слушаешь, — крепче дочь к себе Тихон прижал. — Не смей на чужие слова вестись. Голова светлая на плечах своя есть, вот её и слушай, ну и моим советам внимай. Всё остальное — сор ненужный. Тоже мне, нашлись тут знающие, — не любил Тихон сплетниц этих. — Не позволяй никому голову себе дурить и сама её пустяками не забивай. Поняла меня?

Кивнула Забава, на том разговор и закончили. Успокоилась девочка и на время тревоги оставила. Снова заботы закрутились подле неё: там корову подои, гриву лошади расчеши, урожай собери, траву-мураву вырви, иначе разрастётся. Так половина лета и прошла, пока ярмарка не приехала и на игры округу не созвала.

Из года в год всякий житель на праздник мастеров спешил, боясь пропустить веселье. Купцы торговлю бурную и громкую вели, гостей завлекая богатствами. Певцы песни то ли пели, то ли горланили, на ходу порой рифмы сочиняли. Борцы за награду соревновались, ремесленники чудеса свои показывали и учеников выбирали. Жизнь ключом била, пока не выходил срок и не уезжали гости, златом приобретённым звеня.

В этот раз купцы заморские в гости пожаловали, товары диковинные предлагали, мехами на зиму совращали, шелками да украшениями богатыми зазывали. Не удержалась Забава и упросила батюшку наряд ей новый купить. Как же мог отец дочери любимой отказать? Выбрали рубаху расшитую, сарафан ярче солнца, ленты точно цветы алые, бусы жемчужные закупили. Слова благодарности потоком на голову кузнеца лились и умиляться заставляли.

По случаю ярмарки по вечерам принято было праздник устраивать с яствами, песнями и плясками до глубокой ночи. Облачилась Забава в наряд новый и тут же женихам возможным приглянулась. Однако сердцу её мил больше всего был Илья — высокий чернобровый сын воеводы. То и дело бросала украдкой на него взгляд Забава и каждый раз румянцем покрывалась: юноша тоже от неё взора не отнимал. Не вытерпело сердце молодца, и пригласил Илья девицу на танец, а там и на второй, и на следующий. Ликовала Забава, вся внутри трепетала, точно лист на ветру.

В радости своей не заметила она, как остальные девицы на неё смотрят. Завидовали девки, злобу затаили и сговориться решили. Средь них самой главной считалась Марфа. Все её подружки знали, как хотела она замуж за Илью пойти и ради него одного сегодня нарядилась. Желала Марфа наконец-то вниманием молодца ныне овладеть, однако не замечал её юноша. Ни взгляда, ни слова — ни на шаг Илья от Забавы не отходил, точно влюбился.

Злость страшная Марфу изнутри пропитала, обида голову закружила, и придумала тогда девушка подлость. Решила она отвести Забаву в избу тёмную, а там бы купец её приезжий поджидал и порезвился бы вдоволь. Подружки сначала испугались, ведь дело страшное и опасное, но Марфа так ласково и елейно сказывала, что никто спустя пару минут уговоров дурного в плане не замечал. Порешили на том и принялись вокруг Забавы ходить, беседами лживыми окружать, добренькими сказываться.

А Забава точно не замечала хитрости и лжи средь улыбок притворных, не слышала угроз в словах, не видела переглядов злых и сомнениям их поведение не подвергала. Растворилась она в песнях и плясках, хороводы водила, с молодцами красивыми за руку разгуливала. Взглядами тайными с Ильёй обменивалась, улыбку ласковую дарила, цветы ароматные из рук его принимала да в венок свой вплетала. Сердце пело, душа летала, а голова от радости кружилась. Никогда прежде не была так счастлива Забава.

Марфа тем временем план свой в жизнь начала воплощать. Отделилась она от толпы подружек, к купцу подошла, на танец приглашая. С удивлением на неё знакомые глядели, но ни звука не издали против: помнили, что лучше с ней не связываться, иначе угрожать начнёт. Отец Марфы человеком не последним был, слова его многие боялись, чем дочь пользовалась без зазрения совести.

Присев рядом с купцами, завела Марфа беседу с ними и всё вопросами о местах разных сыпала. А как заиграли гусляры вновь, так обратилась девушка к собеседнику ближайшему:

— Что сидеть тебе одному? Потанцуй же со мной, — приговаривала она, улыбкой одаривая и ручку протягивая.

Марфа сразу его заметила: смотрел он очень недобро, глаз с девушек всех не спускал, хоть ни слова не промолвил. Только взором точно пожирал. Схватил купец Марфу за ручку и к пляшущим повёл.

— Что, юнцов всех разобрали? — гаденько посмеивался он, глазками хитрыми сверкал. — А может, приглянулся я тебе, и замуж за меня нынче хочешь? Иной причины со мной такой красавице быть не нахожу, — крепко купец её к себе прижал, дыханием пьяным обдавая.

— Да где же я красавица, — отмахнулась от него Марфа. — Есть тут одна лебёдушка, что красой всех нас затмила и женихов всех забрала, — прошептала ему на ухо Марфа, на Забаву указывая.

— А хороша деваха, — облизнул губы купец, по фигурке юной взглядом недобрым проходя.