Сумеречный сказ

— Кстати говоря, скажи: почему ты живёшь отдельно от стаи? Вас же целая орава, что обосновалась на берегу Смородинки. Почему ты держишься особняком?

— Потому что стая сформирована из настоящих волколаков. Это бывшие воины и колдуны, которые получили дар благодаря или убийству волка, что отдал им свою душу, или от зелий, принятых в ходе ритуала. Они свирепые, беспощадные и неконтролируемые оборотни, вынужденные обитать в Нави из-за…

— Проклятия, — закончил Казимир. — Я помню, кто есть кто в нашем маленьком мирке, но ты не ответила на мой вопрос.

— Я свою силу от леса получила, а не грязными методами как те, что не приняли меня к себе, — Рогнеда презренно сморщилась.

— О, так ты прям светишься, избранная моя, — хохотнул Казимир, за что тут же получил звонкий подзатыльник.

Перекидываясь остротами и шутками, они добрались до поляны, где их ожидали Марья и Иван. Поглядывая на увесистый рюкзак за спиной Баюна, Рогнеда сглотнула, боясь представить содержимое. Не зря ведь эти двое возвращались в Навь к Кощею, у которого в подвалах терема наверняка хранятся самые пугающие и отвратительные вещи.

— Давно не виделись, — приветливо улыбнулся Иван.

— И тебе не хворать, пушистый, — пробубнил Казимир, плотнее натягивая капюшон. Хоть и солнечный свет давно перестал быть для него проблемой, благодаря чудодейственному отвару Бабы-Яги, вампир всё продолжал носить закрытые одежды, скрывающие бледность и дикие глаза.

— Вижу, у вас всё по-старому, — усмехнулась Марья, разглядывая друзей.

— Скажи мне, почему именно этот лес? Он слишком мрачный, — ворчал Казимир, смотря на Моревну.

— Его выбрала Рогнеда.

— Серая, ты что, не могла выбрать что-нибудь получше? И вообще почему лес-то? Нельзя было найти какую-нибудь яхту на побережье? Зачем вообще было тащиться в горы?

Воспользовавшись свободой выбора, Рогнеда тут же предложила Марье огромный бор Сосновца, в котором Серая любила гулять вместе с мавкой Забавой. Леший никогда не противился визитам волчицы и даже был благодарен за избавление браконьеров с его земель. Моревна спорить не стала: она знала практически каждого хозяина леса, так что особой разницы для неё не было.

— Великая жалость, что ты под чарами, иначе я бы с удовольствием посмотрела, как ты днём на море сгораешь, — с милой улыбкой заметила Рогнеда.

— С такой красавицей как ты никакое солнце не страшно, ведь от одного твоего лика моё сердце уже плавится, — елейно протянул упырь, сверкая острыми клыками.

— Возможно, нам стоит откланяться и оставить вас одних, — проговорил Иван, поглядывая на Марью, которая, казалось, совсем перестала их слушать. Она приложила палец к губам и ступила дальше в чащу, маня за собой остальных.

Пройдя несколько метров, чернокнижница остановилась возле гладкого серого камня и одним движением рассекла себе ладонь. Несколько багряных капель упало на валун, и тут же лес словно ожил: птицы заголосили, ветер поднялся, деревья заскрипели.

— Не нравится мне это, — пробубнил Казимир.

— Тихо, — прошипела Марья, вновь обнажив колдовской лик.

Она вглядывалась в тени, затаившиеся меж стволов, видела каждую заблудшую здесь душу, слышала их истории, различала всех обитателей и детей хозяина лесного царства. Однако заметить самого Сосновца, коего позвала кровью, пока что не могла. Минуты растягивались подобно десятилетиям. Друзья нервничали, боясь узреть гнев лешего. Вдруг подул поток свежего ветра, глаза Моревны вспыхнули — хозяин прибыл.

— Здравствуй, Сосновец, властитель земель здешних, — поклонилась она, и остальные тут же последовали её примеру. — Не серчай ты, господин честный, что покой твой нарушили. Пройти нам нужно чрез владения твои, однако без разрешения двинуться не смеем.

Зашелестела листва, прижалась к земле трава, но как бы ни силились Рогнеда с Казимиром, не могли различить лешего. Один Баюн стоял смирно, глядя на смутный образ великана, сокрытый доселе от всех. Взмахнул Сосновец ручищей огромной, покрытой мхом и листочками мелкими, уловил аромат гостей прибывших и распознал кровь, пролитую на алтарном камне.

— Здравствуй, Марья Моревна, чернокнижница, дочь Кощея Бессмертного и Варвары Премудрой, подмастерье великой Мораны, — проговорил Сосновец, чуть голову огромную склонив. — Зачем ты пришла? Неужто дела тёмные в царстве моём воротятся, а я не ведаю?

— Нет, господин. Зло приключилось: провинился страж один, и теперь люди о Нави лишнее узнать могут. Мне выпал жребий за ним следы замести. Путь мы с друзьями долгий прошли, теперь уж к концу подобрались. Для того и явились к тебе: просим разрешения на вход в твой бор и колдовство.

С самого детства Кощей говорил Марье, что негоже в лес заходить, не принеся никаких даров и не спросив разрешения. Кровью девушка всегда призывала леших, спрашивала позволения и только потом нарушала чужие границы, не забыв на прощание гостинец оставить — деревья подлечить, зверьё накормить, землю напитать.

— Кто друзья твои, колдунья? — прохрипел Сосновец, ожидая, пока остальные тоже кровью своей алтарь уважат.