Сумерки

– Как «золотое сечение». Единица к одной целой шести десятым.

Вспышка удивления Селендис.

«Тебе известно ара-дор? Совершенное соотношение?»

– Известно Джейку. Именно так он нашел тогда Замару: она оставила сообщение, которое, разумеется, мы не смогли прочитать, и как-то запечатала себя внутри храма. Так что Джейк находился в еще более невыгодном положении, чем был бы на его месте протосс. Но он сумел установить связь. Он… Думает не так, как обычные люди.

«Очевидно».

Храм, вместе со своими мерцающими, странно притягательными огнями, исчез вдали. Розмари откинулась в кресле.

– Селендис, ты можешь мне рассказать, что ждет меня там? Я не очень-то общительный человек, если ты вдруг не заметила.

При этих словах Селендис наклонила голову, прикрыла глаза и рассмеялась более тепло, чем Розмари могла бы ожидать от нее.

«Да, Розмари Даль, я заметила это. – Затем протосс вновь стала серьезной. – Да, я подготовлю тебя, потому что верю если и не в того, кто несет вести, то в само дело».

Розмари не ожидала, что замечание Селендис столь сильно заденет ее, но решила не обращать внимания.

– Все, что я хочу, это чтобы мы нашли Джейка с Замарой и помогли им.

«Теперь мне известно это. Так же, как и им. Будь готова к тому, что твои мысли немедленно начнут читать, стоит тебе войти в зал. Все, кто присутствует там. Так долго, как будет необходимо».

Руки девушки сжались в кулаки, и она почти зарычала.

«Розмари… Ты знаешь о матриархе Рашжагал?» – спросила Селендис.

– Рашжагал… Джейк встретил ее в воспоминаниях Замары. Она была еще подростком, когда покинула Айур. Она все еще жива?

«Нет. И позволь мне поведать тебе, почему».

* * *

Джейк уставился на Зератула.

– Ты… ты ее убил?

– Замара, почему ты привела меня к этому парню? Он предал свой родной мир и убил собственного лидера! Мы собираемся доверить мою жизнь и судьбу этой твоей тайны в такие руки?

– Терпение, Джейкоб. Чтобы узнать что-то, необходимо это понять.

Голос Джейка выдавал его шок, неприязнь и тревогу. Зератул ничуть не смутился. Выпрямившись в полный рост, он только кивнул в подтверждение обвинений.

«Да. Своими собственными руками я убил нашего возлюбленного матриарха».

– Господи, зачем?

«Потому что она попросила меня об этом».

У Джейка продолжала кружиться голова, а Замара по-прежнему сохраняла молчание. Джейк думал над тем, почему кто-то мог просить о таком одолжении.

– Она… она была больна? Ранена без шансов на выздоровление?

«В каком-то смысле, да. Рашжагал… нашего возлюбленного матриарха… сильную и мудрую… использовали. Использовали для предательства собственного народа. И тот, кто использовал ее, столь хитер и беспринципен, что и по сей день я не могу постичь глубины этого разума».

Джейк подумал, что знает о ком речь.

– Улрезаж!

«Нет, – пронзительный сияющий взгляд Зератула встретился с голубыми глазами Джейка. – Хотя я заинтригован, откуда ты узнал это имя. Но об этом мы поговорим позже. Нет, я говорил не об Улрезаже, а о Саре Керриган. Королеве Клинков. Когда-то она была человеком, а теперь – королева зергов».

Джейк слегка скривился.

– Мы с Замарой однажды обсуждали ее. Из того, что я понял: зерги превратили Керриган в одну из них.

Зератул кивнул.

«Они заразили ее, но каким-то образом не уничтожили личность. Керриган пришла к нам, казалось бы, с добрыми намерениями и предложила план, который выручал из беды и протоссов, и ее. Но еще до того, как она прибыла в наш мир, Керриган добралась до Рашжагал и подчинила своей воле. – Слова хлынули из Зератула, словно прорвало дамбу. Джейк внимательно слушал. – То была уловка. Хитрость. Керриган планировала предать нас, как только получит то, чего хочет. Мы никогда не стали бы ее слушать, ни при каких условиях, невзирая на всякую разумность ее доводов и предложений, если бы нас не убедила сделать это наша собственная матриарх. Керриган знала, что по-другому заставить нас сотрудничать не получится. Она похитила Рашжагал, но мне удалось спасти ее».

Зератул на мгновение отвел взгляд. Лицевые мышцы протоссов выражали немногое. Общение происходило через обмен мыслями – содержащими больше оттенков и нюансов, чем человеческие – а также через движения грациозных и сильных тел. Пусть выражение лица Зератула не изменилось, боль и ярость его мыслей, сгорбленность мощной фигуры, рассказали Джейку о многом, и абсолютно так же ясно, как если бы это рассказывал человек. Зератул страдал.