Сумерки Баригора

С тех пор племя Ктан не знало поражения. Никто в Северных горах не мог остановить их. Воины Ктан, ведомые Карандрой, несли хаос и смерть во славу Атора. Они не знали жалости, не знали сомнения. Ктан вела великая жажда Кровавого Отца. И их собственная жажда могущества, которое давали его благословения.

Но Северные горы оказались слишком малы для Атора. Когда не осталось уже места, где не собирали Ктан свою кровавую жатву, Карандра вновь почувствовала недовольство своего бога.

– Кровавый Отец, – взмолилась она, когда ее рука обхватила еще бьющееся сердце молодой девушки, лежащей на алтаре Атора, – все племена гор почувствовали вкус твоего неиссякаемого гнева.

Она ощутила, как сердце в рассеченной груди перестает биться, и резко дернула руку, вырывая его с корнем. Горячая густая кровь потекла по ее руке, когда она подняла сердце к небу. Собравшиеся вокруг Ктан забились в экстазе, крича и воя, будто дикие звери.

– Кровавый Отец, нет больше людей, чьи страдания утолят твой голод, – выкрикнула она, прижимая сердце жертвы к губам и вкушая его.

По ее позвоночнику пробежал холодок. Волосы встали дыбом, и во всем теле засвербело, будто что-то пыталось прорвать ее кожу и вырваться наружу. Она услышала голос Атора, похожий то на жужжание тысячи мух, то на лязг мечей, то на рык разъяренного медведя, пробужденного из зимней спячки:

– Ты подводишь меня, дочь. Я чувствую множество душ, которых я еще не испил.

– Мы прошли эти горы с востока на запад, с юга на север, и я клянусь, Отец, что не осталось более племен, которых мы не подчинили.

Ответом ей было молчание. Но она все еще ощущала присутствие Атора, его злость, его разочарование и его жажду.

– Кровавый Отец, у людей на юге есть крепости, окруженные каменными стенами, палки, стреляющие огнем, и мудрые мужи, поднимающие мертвецов. У Ктан есть лишь твои дары.

– Тебе недостает моих даров?! – Все тело пронзила боль, ослепляющая и оглушающая, как погружение в ледяную воду.

– Нет, Отец, – процедила Карандра сквозь сжатые зубы. Боль немного отступила. – Но Ктан не могут тягаться с людьми юга. Мы не способны погрузить их города в твою тьму. Мы ничтожны. Но ты велик, Отец.

Она ощутила задумчивость той силы, что в этот момент касалась ее души. А потом ее тело вновь пронзила волна боли, и она упала на колени, выпуская уже остывшее сердце из рук. Ее голова запрокинулась, а изо рта потекла пена, когда все тело забилось в конвульсиях. Но Кровавый Отец послал ей видение.

Стены города южан. Карандра знала их. Там стояли их воины, не пускающие обитателей гор дальше на юг. Туда другие, слабые племена приносили шкуры, грибы и ягоды в обмен на топоры и кирки из сверкающего металла. На стене стоял молодой мужчина. Его холодные как лед глаза были обращены на север, и в них Карандра увидела жажду мести и жажду силы осуществить эту месть. К мужчине подошли люди в одежде воинов. Они обращались с ним как с вождем. И Карандра поняла, что сможет заронить семя Атора в душу этого молодого вождя и что с его помощью Кровавый Отец сможет испить души мягкотелых южан.

– Я поняла, Отец.

В тот день она получила новую силу. Силу порабощать сознание, брать в плен душу, оставляя тело послушной куклой. И она получила отсрочку. Кровавый Отец был готов унять свой голод, чтобы потом вкусить все страдания подлунного мира.

Баригор, Брасс, 24 июня 3607 года

– Допустим, все это правда, – протянул Седрик, когда все за столом немного успокоились, – и варвары действительно служат Кавицу и используют его нечистые дары.

– Допустим, – кивнул Квентин.

– Вы же понимаете, что это означает?

Все изумленно посмотрели на Седрика.

– Это означает, что для борьбы с ними нам понадобится помощь алорианцев.

– О чем вы, лорд Ардейн? – Голос Регина звучал растерянно.

– Они не афишируют эту информацию, – Седрик говорил, водя в воздухе вилкой, – но иерархи нашей церкви получают от Великого Алора не только странные одежды и надменный вид.

– Вы хотите сказать, что они тоже обладают какой-то силой?

Седрик кивнул:

– Если честно, она довольно бесполезна. Церковник может, например, упокоить поднятого мертвеца. Исцелить дух – хотя этот навык они уже почти потеряли. Но самое главное, они могут противостоять скверне Кавица.

– Говорят, в прошлом, – вклинился в разговор Реймонд, – у Церкви Алора даже были ордена, которые занимались охотой на слуг Кавица и их уничтожением.

– Очевидно, они так хорошо поработали, что сейчас все это почти забыто. Но дары никуда не делись.

– В таком случае, – покачал головой Квентин, который до этого о чем-то напряженно размышлял, – есть проблема.

– Что вы имеете в виду, лорд фон Аурверн? – уточнил Регин.

– На похороны и коронацию в столицу съехались все высшие церковные чины и по традиции остановились во дворце. С тех пор ни один из них не вернулся в свои приходы. По крайней мере, в Аурверне.

– А я-то подумал, странно, что на приеме не было ни одного церковника.

Замечание Седрика не смогло развеять гнетущую атмосферу, вновь повисшую в комнате. Никому не нравился тот вывод, который напрашивался из слов Квентина.