Сумерки Бога, или Кухонные астронавты

Я все чаще задумываюсь о том, есть ли смысл в нашем появлении здесь. Может ли быть, что мы не случайно попали в этот мир, в это время и место, чем бы оно ни являлось? И насколько в таком случае предопределено все то, что предшествовало этому появлению? Все девять месяцев, проведенные здесь, меня не оставляет чувство, что я вновь упускаю из виду что-то чрезвычайно важное; что в бушующем шквале ненависти и невежества, среди ежеминутных скандалов, обвинений, разоблачений, обсуждения заговоров, геополитики, экономики, противостояния башен, войн и интриг, незаметным оказывается нечто значительное; какое-то нарастающее движение, исподволь, но неумолимо меняющее глобальный ландшафт, придающее грозный порядок и смысл мнимому хаосу. Пока этого движения, этой силы не замечают: взгляды обращены на общественные подмостки, где актеры в столетних потертых масках бесконечно разыгрывают один и тот же набивший оскомину трагифарс, комический, но чаще кровавый, то и дело вовлекая в действие публику. Так уж устроено восприятие у большинства людей: если кажется, что событие не имеет силы влиять на тот факт, что завтра опять на работу, или что нужно платить по кредитам, то оно признается неважным; никакие вестники катастрофы не имеют цены и веса, пока не постучатся в дверь нашего дома и не разрушат его до фундамента. Работает своего рода «закон Матфея» для социальной культуры: популярные темы становятся все более обсуждаемыми, в то время как прочие, вне зависимости от степени реальной значимости, не имеют шансов привлечь внимания и войти в сферу общественного интереса, пока не станут очевидной угрозой решительных изменений в частной жизни.

К тому времени, обыкновенно, бывает уже слишком поздно.

Притом нельзя сказать, что у публики нет желания разобраться в действии скрытых пружин, приводящих в движение всемирную машинерию. В ситуации тотальной лжи и столь же тотального недоверия к любым официальным высказываниям конспирологом сделался каждый. Ни одно слово, исходящее от представителей власти, не воспринимается буквально и прямо, все ищут скрытые смыслы, расшифровывают подтекст, исходя, как это водится, из собственных предрассудков, и, что самое главное, принимая как необходимую данность – даже как норму! – то, что говорящий произносит одно, но думает совершенно другое. Интерпретация стала основным жанром и народной, и профессиональной журналистики. Однако, если вернуться к метафоре театральных подмостков, все это есть не более, как попытка заглянуть за кулисы, подсмотреть одним глазом в сценарий или узнать, в каких отношениях режиссер с импресарио. Рождающиеся при этом теории зачастую своей фантасмагоричностью превосходят любой возможный вымысел сценариста. Только вчера утром я имел подобного рода беседу с соседом Александром. Вопреки обыкновению, он был облачен в синтетический черный костюм с пиджаком, великоватым в плечах и оттого сидящим несколько косо, белую рубашку и порядком стоптанные черные остроносые туфли, натянутые на толстые шерстяные носки.

– На работу устроился, охранником в «Гранд Каньон», – сообщил Александр и с отвращением плюнул. – У них там людей не хватает, чтобы QR-коды на входе проверять. А что?! Жрать-то надо! Я же не пенсионер, как ты!

Александр выглядел нездоровым, был раздражен сильнее обычного и мысли выражал еще более путано; да и экстравагантность самих мыслей явно превосходила все, что я слыхал раньше:

– Гляди, – он ткнул мне в лицо экраном смартфона. Я увидел рисунок, на котором Алиса и Белый Кролик заглядывали в нору посередине зеленой лужайки.

– Обложка «Экономист» за сентябрь. Ротшильды издают, если не в курсе. Вот тут…да не туда смотришь, сюда смотри! Это на самом деле не кроличья нора, а квантовая дыра, куда валятся биткоин, доллар, биржи и международное право. В эту дыру затянуть весть мир пытается элитный клуб «Афина», про который мало кто знает. Вот здесь змея – на самом деле, это кабель от метавселенной. У Алисы, обрати внимание, одежда в каких цветах? В желто-синих! Соображаешь? На пиджаке у Кролика – явный бандеровский трезуб, а на затылке – вот, четко виден! – барельеф Ленина!

Я хотел было спросить, почему дыра – квантовая, и что толку зловещей «Афине», если туда рухнет весь мир, но поостерегся.