Сумерки богов

– Среди воинов, – громко ответила Ауда, чтобы Диса услышала её за общим шумом. – Бьорн Сварти хотел за ними приглядывать.

– Хороший человек этот Бьорн Сварти. Да, господин? – крикнула Диса Гримниру. По тому, как тот весь напрягся, ей было ясно, что он слышал весь рассказ. Как и Ульфрун. Её глаза, обшаривающие толпу, были похожи на осколки льда, высеченные из сердца ледника.

Гримнир прошёл со своими провожатыми до самых ворот. Берсерки в медвежьих шкурах одобрительно кричали, а гулкий голос Бродира эхом отдавался даже за барабанным стуком топоров о щиты. Недалеко от моста через Шрам Бьорн Сварти выстроил воинов в сомкнутые ряды. Они образовали центр; на их правом фланге находился обычный отряд Храфнхауга во главе с Сигрун и Дочерьми Ворона, а слева от Сварти стоял Форне и его ульфхеднары в волчьих шкурах. Ульфрун подошла к своим воинам.

Гримнир прорезал центр как нож, встав рядом с Бьорном Сварти. Человек по ту сторону оврага оказался посыльным; он высоко поднял копьё, к которому привязал обрывок белого плаща.

– Иди сюда, Гримнир, сын Балегира! Подойди!

Гримнир харкнул и сплюнул.

– Лучники готовы, Сварти?

Бьорн кивнул.

– Скажи только слово, господин, – ответил он, – и мы отправим его к вратам Хель.

Вестник через мост снова поднял копьё.

– Подойди, Гримнир, сын…

– Я знаю своё имя, навозная крыса! – заорал Гримнир, отходя от воинов. Он подошёл к краю оврага, где мог лучше разглядеть отряды врагов среди деревьев. – Чего тебе?

Посыльный тоже подошёл ближе и прочистил горло.

– Милорд Конрад желает поговорить с тобой. Он…

– Твой дорогой лорд Конрад пусть целует мой волосатый зад! – Вокруг него все залились хохотом. – Время разговоров прошло! Теперь пора летать копьям и биться щитам! Берёмся за топоры! За мечи! Возвращайся к своему лордику и скажи, чтобы поторапливался!

Вестник отошёл. Гримнир стоял на месте. Он наблюдал за расположением вражеских войск и видел, как норвежцы, шведы и даны действуют в унисон. Когда-то заклятые враги, они отложили старые обиды и объединились под глупой тряпкой с вышитым чёрным крестом.

Они крестоносцы. Ха! Гримнир видел всё тех же воров и убийц, что и раньше, – людей, которые честно говорили о своих намерениях. А теперь они прятались за юбками Пригвождённого Бога, путали дикую радость битвы с благочестием и изображали мучеников, когда Судьба забирала их себе.

Из-за деревьев вышел Конрад в блестящей серебром и чёрным кольчуге и белом плаще, расшитом тевтонским крестом. Он встал на то же место, что и посыльный, сжимая длинными пальцами одной руки кожаные перчатки. Другая покоилась на навершии его меча.

– Ха! – рявкнул Гримнир. – Смотрите, ребята! А вот и король нашего пиршества! Сам великий лорд Скары! Фо! Беги скорее в свою вонючую дыру, скотина, пока я не пересёк этот овраг и не забрал у тебя твой ножик!

– Гримнир, сын Балегира, – сказал Конрад. – Какое ты грубое животное. Мне сказали, у тебя много имён. Глашатай смерти и Жизнекрушитель, Предвестник ночи. Некоторые утверждают, что ты сын Волка и брат Змея. Ирландцы называли твой вид фоморами, я прав? Они прокляли твоего отца, Балегира, и волчьи корабли, которые доставили их на остров. Как тебя звали англичане? Оркней? Но для данов и норвежцев твой вид всегда назывался скрелингами. Вы проклятые сыны Каина… в прошлом. Ведь ты последний, верно? Узрите, люди Храфнхауга! Ваш ярл, ваш Человек в плаще – последний из длинного рода монстров! Почему ты прячешь лицо, Гримнир, сын Балегира? Ты стыдишься его?

После разоблачения Конрада Гримнир лишь засмеялся. Он поднял руку, снял свои рога и волчью маску и повернулся лицом к своим союзникам. Никто не издал ни звука – что бы они ни чувствовали, они этого не показали. Гримнир снова повернулся к Конраду.

– Ты забыл, белый идиот, что я также бессмертный вестник Спутанного Бога. Кем мне быть, если не каунаром, сотворённым во тьме Нидавеллира из недр великой Ангрбоды? Или твои золотые духи об этом умолчали? Да, псина. Я знаю о твоём проклятии, о душах, убитых тобой, что тебя преследуют.

– Они говорят мне… – Конрад склонил голову набок. – Они говорят, что среди вас есть мятежники, люди, которые радостно жаждут милосердия. Да, народ Храфнхауга! Я предлагаю вам такую сделку: отдайте мне скрелинга! Отрекитесь от него, и в обмен я подарю вам жизни!

– Враньё! – рыкнул Гримнир. – Ты пришёл не за мной и не за ними! – ткнул он в гётов большим пальцем. – Ты пришёл даже не ради драгоценного Пригвождённого Бога! Нар! Ты пришёл за мечом! А эти придурки знают? Знают ли они, что мы пронзим сталью их извивающиеся кишки только для того, чтобы ты помахал безделушкой святого перед носом своего брата-короля?

Конрад удивился, что Гримнир знал о сути плана.

– Ты слышал о блаженном святом Теодоре?

– Так зовут этого придурка? – цокнул языком Гримнир. – Интересное занятие ты придумал для своих друзей, если считаешь, что здесь валяется меч святого. Сварти! – он слегка повернулся к огромному гёту. – Ты когда-нибудь видел тут меч святого?