Сумерки жизни

Единственный, в ком есть понимание, это поэт, но он только поэт, и его не принимают всерьез!

Он ей даже вреден, потому что его восторги непонятны толпе.

Никто не позволяет говорить себе в лицо, что он ничего не понимает. Особенно поэту! Ибо, на что он способен?! Творить! Тьфу!

Он, возможно, смыслит что-нибудь в весне, осени, любви, ревности,

но в молодой, начинающей актрисе он ничего не понимает.

Ну, да, конечно, он ею увлечен.

Когда она дойдет до «Макса Рейнгардта»,

тогда, вероятно, вспомнят добродушно про его увлечение!

Но в конце концов, слепая курица тоже

может иногда найти зерно! Поэты любят громко кудахтать, ведь это известно.

ДЕЙСТВИЕ НА РАССТОЯНИИ.

Через три дня после того, как я упал с каменной лестницы, сломав себе левую руку, и в половине двенадцатого ночи доцент Штернберг вправил ее и положил в гипс, я получил одновременно из Гамбурга и из Берлина следующие письма:

Гамбург, 9 декабря 1917.

«Нервные пути правого полушария мозга владеют левой частью тела, нервные пути левого полушария — правой частью тела. Правое полушарие мозга менее работоспособно и обладает меньшей силой противодействия, чем левое. Левая часть мозга выполняет для животной жизни те же функции, что и правая, кроме того она руководит большей частью высшей духовной жизни. Левый мозг может отказаться работать, так как он должен выполнять большую часть работы, несмотря на большую силу противодействия, особенно при односторонней деятельности. Мы сжимаем нагрузку с левого мозгового полушария бережным отношением, т.-е. при помощи сна, отдыха и покоя. Привлечение правого мозгового полушария к интеллектуальной работе мы осуществляем путем укрепления левой части тела, которая с укреплением запущенной правой части мозга делается равноценной; развитие левой руки увеличивает особенно духовные способности.

«Значение упражнений левых частей тела для мозга прямо необыкновенно.

«Японцы поняли это первые, у них каждое дитя приучается к тому, чтобы левая рука упражнялась в тех же движениях, что проделывает правая рука. Духовная выносливость и духовные способности этих маленьких людей достаточно известны. Кто путем соответствующего воспитания и упражнений приучен привлекать правое мозговое полушарие для помощи и поддержки левого мозгового полушария, для тех утомления не существует. Леонардо да-Винчи, Микель-Анджело, Гольбейн, Адольф Менцель были амбидекстерами. В борьбе за существование, которая становится все тяжелее, выдержит тот, кто располагает всем богатством органических средств, предоставленных человеку».

...............................

«Милый, милый Петер Альтенберг!

«Снова пришло время, когда я получаю от вас привет! Не забывайте меня!!!

«Вот два года, как я не веду больше дневника — в ваших сказках «все написано». Я употребляю свои скрытые силы, чтобы найти в себе самой могущие развиваться способности. Вот два года, как я переписываю ваши сказки левой рукой. Я получила новую руку, новую кисть, новый мозг — для душевно-духовной деятельности.

«Петер Альтенберг, вы вплетены в мою жизнь, и если бы я захотела оторваться от вас, я должна была бы оторваться и от себя самой.

«Рождество — любовь. Я праздную ее каждый вечер, с тех пор как вы мой!!!

«Ваша Елена».

ЖЕСТОКОЕ ОБРАЩЕНИЕ С ДЕТЬМИ.

Судья: — Вы, Катерина Гольцль, в военное время контролерша на трамваях, раздели догола вашу одиннадцатилетнюю падчерицу и били ее по всему телу палкой, запрещая ей кричать ударами по рту!

— Если неделями не высыпаешься; если у тебя есть пятеро человек своих собственных детей; если есть еще и другие обстоятельства, и видишь, как живут другие скоты, тогда делаешься такой!

— Да, но в чем виновата эта несчастная, невинная девочка?!

— Она, правда, не виновата, но она должна расплачиваться. Я тоже не виновата, но я терплю.

Судья ее оправдывает, потому что относительно жестокого обращения с «неродными детьми» нет параграфа в законах. Почему?! Да, почему?!! Берта Зуттнер получила от благодарного человечества премию мира в 200.000 крон. Но разве она заслужила ее своими писаниями?! Разве наступил на земле мир?! Глупо, глупо.

КУПАНЬЕ НА ДУНАЙСКОМ ШТРАНДЕ.

Я видел пятнадцатилетнюю девочку в сером шелковом трико и серой шелковой шапочке, с белоснежными, длинными, узкими ногами; я видел четырнадцатилетнего мальчика, он был еще более стройный, более гибкий, более нежный, чем она. На нем были черные шелковые, совсем короткие штанишки. Я видел дам на солнце под серо-зелеными ивами, и русский пленный в коричневой куртке тащил повозку. Никто не говорил о войне. Все думали лишь о своем здоровье, о том, чтобы загореть; вода — и та была на втором плане; думали больше о солнце. В воде скоро становится слишком холодно, а на солнце никогда не бывает слишком жарко.