Сумерки Зверя

– Подери меня Бафомет, но не легко нам далось сюда добраться. Обоз тяготил. То плелись шагом, то на рысях скакали. С боями прорываться приходилось Многих по дороге потеряли. Вихрем налетали конные разъезды. Отбивались Кровь лили. Своих хоронить не успевали, про схизматов и речи нет. Все воронью достались.

Перемешалось грешное с праведным. Где свои, где чужие, разобрать сил нет. Чья кровь на клинках – одному милостивому Бугху известно. Одним его помышлением удалось нам до твоих, пэр Сигмонд, знамен добраться. По тому твердо полагая – коль угодно стало небесам, в эту черную пору, сохранить животы наши, то есть тому высшее предназначение. Стало быть нити наших судеб у стен Гильдгарда свиты. Поелику порваться им здесь суждено, безропотно изопьем чашу сию. Предаемся в руки твои, пэр Сигмонд, витязь Небесного Кролика. Властвуй и направляй на рать, на сечу, на путь в Валлгалу.

Гордый сэр рыцарь Хейгар, лорд Хорстемптонский, потомок сподвижника принца Кейна, преклонил пред Сигмондом колено, осенил грудь светлым знаком тригона. Очей не отводил. Глядел твердо.

* * *

Кто уж вовсе категорически не смог придумать себе занятия вне стен конторы, типа наружного наблюдения за уличной путаной, чьи половые связи могут привести к намерению измены демократическим ценностям, конспиративной встречи с глухим и незрячим сиксотом пенсионного возраста или изысков в архиве пол века назад снесенного кладбища, те завалили свои рабочие столы эверестами папок и сидели тише воды, ниже травы. Старались дышать нешумно.

Сотрудников можно и даже должно понять. Скажите, на милость – кто возжелает сменить уютный климат цивилизованного Брюсселя на снежные поземки Шпицбергена? Кто по доброй воле променяет аромат явочного кафе, на портяночный смрад караульного помещения? Теннисные корты, бассейн и джакузи (исключительно ради поддержки формы) на немилосердно продуваемый гиперборейским вихрем дощатый сортир?

Таких дураков найти затруднительно, паче в среде интеллигентных, порой даже рафинированных служителей народовластной безопасности центрально офиса.

– Босс не с той ноги встал, – шептались секретарши и закатывали глазки.

Суть дела, конечно же, заключалась отнюдь не в бабкиных предрассудках. Просто Зиберович ознакомился с последними известиями из ОПП-9Х, перелистал донесения прошлые, припомнил «Сагу об вислоухом кролике» и впал в тихую ярость.

Мондуэла он ненавидел. Субтильный, правопослушный генерал вовсе испытывал зависти к голубоглазому атлетическому каторжнику. Мойшу Рувимовича ни в коей мере не волновал гигобабловый финансовый актив означенного Мондуэла.

По большому, гамбургскому счету, Зиберовича ни в пень не бембало – повесился бы Стилл на ближайшей осине (вербе, акации, липе, греческой смоковнице – нужное подчеркнуть), подался бы в букмекеры или в президенты.

Генерала до корней плешивых волос доставало другое. Вот он Мойша Рувимович Зиберович вынужден среди клоаки урбанистической благости заминать проблемы, вовсе им не созданные.

К примеру. Три сотни лет назад сборище ублюдков вознамерились немножечко срубить деньжат. Снарядили судно, отловили в нижнекакадусских джунглях гуталиновых аборигенов, да и потащились с ними за три моря на Треклятоситинскую ярмарку. Чтоб им утопнуть! Так не утопли же. Наоборот удачно сторговали живой товарец таким же дятлам. Бородатым, курящим, с плетками в руках. Те бородатые, тоже зашибить деньгу не прочь оказались. Приставили свои покупки к хлопковым кустикам. Да пребудет с ними всеми африканский леший! Пусть бы отлавливали, пусть бы продавали, пусть бы покупая приставляли, пусть бы отловленно-проданно-приставленные гуталины у кустиков горбатились. На благо развития общественного прогресса и всеблагой индустриализации (производство порохов) выдавали нагора белое золото. Так нет! Нашелся умник и, с пьяных глаз, всех напарил. Немного перестрелял бородатых курильщиков, пожевал коки, да и накалял биль-маляву о правах.

И тут такое началось! Потомки живого товара оборзели, старорежимную ксиву всем в морду снуют, о своих пресловутых правах ором орут, самовольно нареклись какадусо-америкосами и давай чудить изголения. А права в их понятиях суть примитивны – безвозбранно блудить с пра-пра-правнучками бородатых, употреблять алкогольные напитки от пуза и ширяться до полного отпаду. Еще, ясен-красен (тьху, ты, Приходько не к месту припомнился) гадить где ни попадя и по мелочи совершать разбойные нападения.

Все довольны, все смеются, только Зиберовичу маяться.

А тем временем Стилл Иг. Мондуэл, ети его налево, взял, да и слинял из этого бедлама.

Да линяй ты из супер надежного Синг-Синга, что до этого Зиберовичу, пускай менты ментам с погон лычки сдирают, наше дело – сторона… С таким то баблом, покупай Стиллушка, островок в теплых морях. Строй трехэтажное бунгало при намытом пляже с видом на любимый нижнекакадусский пейзаж. Покуривай «Самца», пей ряженку и балуйся на песочке с куртизанками. Зри все демократии, равно и деспотии в глубинах загоревшего ануса.