Сумка Гайдара

— Военные, которые у нас гостили, — негромко заговорил он, — делали нам с Володей подарки. И среди прочего имущества — значков, цепочек, ремней, кошельков, перочинных ножей — получили мы с Володей еще и три пистолета.

Новый бельгийский браунинг забрал отец. В гражданскую он хорошо стрелял. И вроде похожий браунинг был у него во время службы в продотряде. И по штуке досталось нам с Володей.

Свои пистолеты мы, конечно, опробовали: ушли подальше от дома, поставили на песок две пустые бутылки, выпустили в них по обойме. Сейчас уже не помню, попали мы в наши мишени или нет, но только больше нам пистолеты ни на что не пригодились.

И когда отец предупредил, что за ним следят и в любой час могут нагрянуть с обыском, мы с братом перебрали все наше богатство. Ножички, портмоне, автоматические ручки отложили в одну сторону, а пистолеты, значки, несколько горстей патронов — в другую. Но браунинги и боеприпасы к ним нужно было во что-то положить. А заодно мы решили спрятать и наши комсомольские билеты.

«Я знаю во что!» — обрадовался Володя.

Он поднял с пола сморщенный футбольный мяч. Надрезал ножницами камеру, опустил в нее пистолеты, всыпал значки и патроны. Оставалось положить туда же спрятанные в сарае комсомольские билеты. Но билеты, чтобы не настораживать соседей, мы решили взять утром...

Швайко остановился возле развилки, где росла дикая груша. Внимательно, слегка прищуря веки, взглянул на меня.

— Я утомил вас своими разговорами, — произнес он вдруг. — Вам с дороги пора отдохнуть. Отложим все беседы на завтра.

— Нет-нет, доскажите сейчас, — испугался я.

— Тогда я коротко, — согласился Василий Михайлович, который устал много больше моего... — Утром мы с Володей отправились в лес. За пазуху, под пальто, Володя спрятал саперную лопатку. А я нес под мышкой футбольный мячик. Он был тяжеловат и весьма округлился, но постороннему догадаться, что в нем, было, конечно, трудно.

Когда мы отошли от усадьбы, Володя велел мне: «Обожди», а сам исчез, проверяя, не следит ли кто за нами. Возвратился он через четверть часа. Увидел неподалеку большой трухлявый пень. Отсчитал от него сколько-то шагов. И повернул. Снова отсчитал — и опять повернул. И когда остановился возле трехствольной березы, сказал:

«Прятать будем здесь».

Володя выкопал довольно глубокую яму. Взял из моих рук мяч. Но прежде чем опустить его в землю, вынул из кармана своего пиджака комсомольский билет и велел:

«Давай твой».

Я протянул. Он стал засовывать обе книжечки в камеру. Из его билета выпала полоска бумаги. Это была, наверное, четвертушка тетрадного листа в клеточку, сложенная вдвое.

Володя быстро поднял записочку и положил ее обратно в комсомольский. Мне стало любопытно, я спросил:

«Чего ты там написал?»

Он смутился: «Ничего», зашнуровал покрышку, и мы быстро закопали мяч.

А теперь я думаю: не было ли чего в той записочке про тайник? Ведь самой любимой Володиной книжкой был «Остров сокровищ».

— Вы поедете со мной в Лепляву? — спросил я.

— Для чего же я вам это рассказываю? — ответил Швайко.

СМЕРТЬ АДЪЮТАНТА

Мы возвращались с Василием Михайловичем из школы. Только что закончилась встреча с детьми и учителями. И теперь мы с Василием Михайловичем изнемогали от огромных охапок гладиолусов, роз и садовой ромашки.

От меня взрослые и дети впервые услышали о подвиге семьи Швайко. Я перехватил несколько изумленных взглядов ребят, для которых явилось полной неожиданностью, что скромнейший их преподаватель Василий Михайлович, оказывается, помог спасти в 1941 году сотни окруженцев и что сам Гайдар обещал ему, если останется жив, прислать в подарок все свои книги.

Это был последний день моей командировки. Дома нас ждал прощальный обед. Времени для деловых бесед оставалось в обрез. И я спросил:

— Василий Михайлович, как погиб Володя?

Швайко поник, еще больше ссутулился.

— Это произошло во Львове. Вам бы лучше спросить у мамы. Или же у Лели.

— Не хватило духу.

— Давайте присядем.

Метрах в ста от дома мы аккуратно положили на траву наши цветы и устроились на полусгнившем бревне.

— В 1955 году, в самый праздник 7 Ноября, Леля с мужем собрались в гости. А у Володи расстроилась компания. Они его позвали с собой. Он пошел. Хозяева оказались хорошими людьми. Володя там понравился. Он произнес задушевный тост. Удачно шутил за столом. И хозяйка даже упрекнула Лелю: что ты, мол, так долго скрывала от нас своего брата?

И только одному гостю Володя не понравился. Он был чуть постарше. Вроде работал слесарем. Но главное, в этот вечер его никто не приглашал. Он явился сам. Не выгонять же? Быстро нахватался из стакана. И начал цепляться к Володе.

Володя был по характеру парень добродушный, физически очень сильный. Отец с малых лет приучил нас к тяжелой работе. Володя был невысок, а мускулатура — хоть лепи с него Геракла: каждая мышца видна отдельно.

Благодаря своей силе он выжил в плену и совершил побег. Когда поступил в действующую армию, был трижды ранен. Служил связистом, пехотинцем, танкистом. Ходил в тыл за «языком». И снова ему пригодилась его физическая сила.