Сумочка авантюристки. Сонный москит. Брюнетки напрокат

— У мистера Корнинга.

— И он хранит эти отпечатки с того вечера, когда произошло убийство?

— Насколько мне известно, да. Но поскольку он тоже будет выступать на суде в качестве свидетеля, вам лучше спросить об этом его самого.

— Метод снятия отпечатков с предметов был вами одобрен?

— Да.

— Вы не считаете, что этот метод нельзя назвать удачным?

— А какой метод предпочитаете вы, мистер Мейсон?

— Речь идет не о том, какой метод предпочитаю я, — ответил тот. — Просто я всегда считал, что, сняв оттиски, надо также и сфотографировать эти места вместе с отпечатками пальцев. А в исключительных случаях предмет, на котором был найден тот или иной след, даже приносится в суд.

— Очень сожалею, но в данном случае мы не можем вам помочь, — с сарказмом ответил сержант Дорсет, — поскольку отпечатки пальцев были найдены на самых разных частях ванны. Мы также не могли зафиксировать место каждого найденного отпечатка и определить время их появления. И я считаю, что наш метод — лучший при данных обстоятельствах.

— Какие обстоятельства вы имеете в виду?

— В данном случае предметы невозможно принести в суд.

— А как вы теперь собираетесь определить места, где был взят тот или иной отпечаток?

— Это не входит в мои обязанности. Это обязанность мистера Корнинга, и этот вопрос вы должны задать ему. Но думаю, что он в каждом отдельном случае записал, где он нашел тот или иной отпечаток.

— Понятно. Теперь о другом. Той ночью вы заглядывали и в другую часть дома. В тот флигель, где размещается контора фирмы «Фолкнер и Карсон».

— Только не в ту ночь…

— Значит, на следующее утро?

— Да.

— И что вы там нашли?

— Там мы нашли полуопрокинутый аквариум. Вернее, аквариум, положенный набок так, что весь ил вместе с гравием и галькой, а также, разумеется, вода, оказались на полу.

— Вы сняли отпечатки с этого аквариума?

— Нет, сэр.

— Могу я поинтересоваться, почему?

— По одной простой причине: я не считаю, что этот перевернутый аквариум имеет какое-нибудь отношение к смерти Фолкнера.

— Но ведь вполне возможно предположить, что убийство Фолкнера и перевернутый аквариум — это дело рук одного и того же лица.

— Я так не думаю.

— Другими словами, если вы лично считаете, что между двумя явлениями не может быть связи, вы оставляете эти явления без внимания?

— Пусть будет так, мистер Мейсон. Мне, как работнику полиции, в каждом отдельном случае необходимо принять определенное решение. Само собой разумеется, мы не можем проверить наличие отпечатков пальцев на всех без исключения предметах. Где-то ведь надо и остановиться.

— И вы остановились, ограничившись проверкой в апартаментах Фолкнера?

— Да.

— А вы всегда снимаете отпечатки пальцев, когда речь идет о краже?

— Да, сэр.

— А вы не связали перевернутый аквариум с кражей?

— Это не была кража.

Мейсон поднял брови.

— Ничего не было украдено?

— Насколько мне известно, ничего.

— И ничего не пропало?

— Насколько мне известно, ниче. го.

— Почему вы так решили?

— Потому, что никто не заявлял о пропаже.

— Этот аквариум был установлен в конторе Харрингтоном Фолкнером?

— Насколько я знаю, да.

— Следовательно, — сказал Мейсон, — единственный человек, который мог бы заявить о пропаже, оказался мертв.

— Я не думаю, что там что-нибудь пропало.

— Вы проверяли содержимое аквариума после того, как его перевернули, и до того, как его перевернули?

— Нет.

— Значит, вы основываетесь не на фактах, а на своей интуиции?

— Я основываюсь на здравом смысле.

Вмешался судья Саммервилл:

— Неужели этот перевернутый аквариум представляется вам таким важным, джентльмены? Иначе говоря, связывает ли обвинение или защита этот перевернутый аквариум с убийством?

— Обвинение эти факты между собой не связывает, — быстро ответил Мэдфорд.

— Защита полагает, что связь между ними существует, — сказал Мейсон.

— Хорошо, — согласился судья Саммервилл. — Я предоставляю защите право разобраться в этом вопросе в той степени, в какой она считает нужным.

— Мы не возражаем, — поспешил заверить его Мэдфорд.

— Мы хотим, чтобы защите были предоставлены все возможности выяснить те факты, которые могут пойти на пользу делу.

Мейсон снова обратился к сержанту:

— Когда вы вошли в ванную Фолкнера, сержант, вы 'обратили внимание на то, что в ванне плавали золотые рыбки?

— Да, обратил.

— Две золотые рыбки?

— Да, две.

— И что вы с ними сделали?

— Мы вынули их из ванны.

— И дальше?

— Мы не знали, куда их девать, и в конце концов опустили в сосуд с другими рыбками.

— В тот аквариум, что стоял в ванной на столике?

— Совершенно верно.

— А вы не сделали попытки идентифицировать их?

— Имен их я у них не спрашивал, если вы это имеете в виду, — ответил сержант Дорсет с сарказмом.

— На вопрос защитника надо отвечать точно, — строго заметил судья Саммервилл.

— Нет, сэр. Я только отметил тот факт, что в ванне находятся две живые рыбки и пересадил их в аквариум.

— В этом аквариуме были другие золотые рыбки?

— Да.

— Сколько?

— Точно не могу сказать, но думаю, что фотограф ответит на этот вопрос.

— Приблизительно десяток?

— Да, наверное.

— На стеклянной полочке в ванной лежали бритвенный прибор и бритва?

— Да, я уже говорил об этом.

— Что там еще лежало?