Сумочка авантюристки. Сонный москит. Брюнетки напрокат

— Поддерживай с ней связь. Телефонный звонок — очень важный пункт в этом деле.

Дрейк взглянул на часы.

— Пожалуй, пойду позвоню ей, Перри. Там я считаюсь ее дружком. Миссис Стаунтон так довольна своей горничной, что позволяет ей говорить по телефону с приятелем. Возможно, ей и не удастся сейчас поболтать со мной, но, похоже, сегодня обстоятельства благоприятствуют. Пойду позвоню.

Дрейк отодвинул стул и вышел в большой Зал ресторана, где стояла телефонная будка. Мейсон обратился к Делле Стрит:

— Понимаешь, Делла, если бы в этом деле не фигурировал элемент времени, все было бы гораздо проще.

— Что вы имеете в виду?

— Прокуратура восстановила последние часы жизни Фолкнера. Начиная с пяти часов, когда он отправился в банк, она проследила все его передвижения. Из банка он отправился в зоомагазин, оттуда — к химику, от него — домой. Там он переоделся и поговорил с кем-то, кто ждал его на банкете. Потом Фолкнер разговаривал с Салли Медисон. Он уже очень спешил: ему надо было вымыться, побриться, переодеться и отправиться на банкет. Бремени у него было очень мало, и тем не менее, мне очень хочется доказать суду, что после визита Салли Медисон к нему приходил еще некто, — он и выпустил в него пулю.

Внезапно Делла Стрит спросила:

— А вы действительно считаете, что пулю из аквариума вытащила Салли?

— Видимо, да. Я подозревал это еще до того, как переговорил с ней в тюрьме.

— А вы не думаете, что она сделала это для Карсона?

— Нет.

— Почему?

— Потому что Карсон не знал, что пулю из аквариума вытащили.

— Почему вы так решили?

— Потому что, по-моему, только Карсон мог сделать вторую попытку: выкачать из аквариума воду, опрокинуть его набок и искать пулю среди ила и гальки. И сделал он это, видимо, той же ночью, когда был убит Фолкнер. Но не будем больше об этом, Делла. Предоставим делу пойти своим чередом.

В этот момент в дверях появился Пол Дрейк.

— Есть какие-нибудь новости? — спросил Мейсон.

— Моя сотрудница сейчас дома одна. С девяти часов утра. И, конечно, она времени зря не теряет.

— Осматривает квартиру?

— Угу. И уже наткнулась на кое-какие интересные, но побочное детали. Ничего, непосредственно связанного с делом, она не нашла.

— Ну, а что это за побочные детали?

— Судя по всему, Стаунтон финансировал какое-to горнорудное дело Фолкнера.

Мейсон кивнул.

— Я все время предполагал, что Фолкнера что-то связывало со Стаунтоном. Иначе он не отдал бы ему на попечение золотых рыбок. Одно лишь страхование не могло связывать их так тесно. Стаунтон упоминал об этом вскользь во время нашего с ним разговора, но подробностей не сообщил, поскольку, вероятно, посчитал, что меня это не интересует.

— Но кое-что из сообщения моей «горничной» меня озадачило, — сказал Дрейк.

— Что именно?

— Разговаривая с миссис Стаунтон вчера вечером, она узнала, что ночью, когда произошло убийство, у них в доме работал только тот телефон, который находится в кабинете Стаунтона.

— А она не ошибается, Пол?

— Так, во всяком случае, сказала миссис Стаунтон. Сказала, что должна была пройти в кабинет в тот вечер, когда ей понадобилось позвонить по телефону. Она упомянула об этом в той связи, что ей очень не нравятся рыбки в кабинете, и тем не менее она была вынуждена пройти в этот кабинет. Ей неприятно, когда они смотрят на нее своими выпученными глазками. Но один из телефонов действительно не работал в тот вечер, и компания исправила его только на следующий день.

— Черт возьми, Пол! Уж не думаешь ли ты, что Стаунтон оказался слишком умен и, заподозрив, что я буду наблюдать за его действиями с улицы, спрятался где-нибудь за шторой?

— Не знаю, Перри, — ответил Дрейк.

— А сколько минут вы там стояли?

— Должно быть, минут пять-шесть, — сообщил Мейсон. — Проводив нас, Стаунтон вернулся в кабинет, какое-то время задумчиво смотрел на рыбок, словно размышляя о чем-то, а потом отошел от окна и выключил свет. Мы еще какое-то время подождали после этого. Конечно, он мог и перехитрить нас. Но я почему-то был уверен, что если он воспользуется телефоном, то сделает это сразу после нашего ухода.

— Ну, хорошо, — размышлял Дрейк. — Мы ведь знаем, что миссис Фолкнер поджидала вас. И ты совершенно уверен, что это она опрокинула сосуд с золотыми рыбками в ванной лишь за десять — пятнадцать минут до вашего приезда.

— Конечно, — ответил Мейсон. — Ведь одна из рыбок все-таки осталась жйва. В сосуде остался неразбитым уголок, где сохранились остатки воды, и рыбка какое-то время могла находиться там, а потом выпрыгнула из него.

— Но это, в свою очередь, может означать, что сосуд был разбит в тот момент, когда убили Фолкнера, то есть между 8.15 и 8.30.

— Вряд ли рыбка смогла бы прожить так долго в столь малом количестве воды.

— Черт возьми! — воскликнул Пол. — Ты хочешь, чтобы я приобрел золотую рыбку и проделал следственный эксперимент?

— Было бы неплохо.

— Договорились. Я позвоню к себе в бюро и скажу, чтобы они все сделали.

Мейсон посмотрел на часы: