Сумрачный волкодав и Проклятая фея смерти

— Может, ты всё-таки не пойдешь? — нерешительно начал Мьюр. — Дождемся совершеннолетия Бьёрлига, до него чуть меньше трех месяцев, а в дни полнолуния я просто буду уезжать в ту же «Дубовую рощу».

— Нет, — покачала головой Альви, — каждый лишний день может оказаться для девочек роковым, ведь так?

— Так, — подтвердила Урслин.

— Значит, идти надо как можно скорее. И вообще — давай всё-таки сосредоточим свои намерения на положительном исходе, хорошо? — Альви требовательно заглянула Мьюру в глаза.

— Хорошо, я постараюсь. Особенно если ты начнешь поддерживать меня в этом прямо сейчас, — ответил тот.

Глава 16

Пояснять свою последнюю фразу при всех Мьюр не стал, объяснение прозвучало только тогда, когда они вышли из здания УПФ, направляясь к автобусной остановке, поскольку Мьюр настоял на том, чтобы проводить Альви хотя бы туда, раз уж она отказалась от того, чтобы он ее отвез.

— В свете того, что мы только что услышали от Урслин, я предлагаю пересмотреть нашу договоренность и пойти на свидание прямо сегодня, — решительно заявил Мьюр.

— Сегодня я не могу — у меня ночное дежурство.

— В пятницу?! — возмущенно переспросил Мьюр.

— Ну а что? Все патологоанатомы по очереди дежурят по пятницам, и я тоже. Давай завтра, только вечером, чтобы я успела выспаться нормально. Часов в шесть.

— Хорошо, я заеду за тобой к шести, — согласно кивнул Мьюр.

***

За оставшееся до отъезда в «Дубовую рощу» время у Альви и Мьюра состоялось целых девять свиданий: они встречались каждый день, кроме тех, когда у нее были ночные дежурства. В обычных условиях это было бы, наверное, слишком часто. Но когда не знаешь, сколько тебе еще осталось, некоторые вещи начинаешь оценивать совсем по-другому. Встречаясь, они не говорили о будущем: ни о предстоящем путешествии в измерение Блехингар, ни о том, что будет, когда они вернутся (никаких «если», только «когда»!), просто болтали о самых разных вещах, торопясь узнать друг друга как можно лучше. Они оба смутно ощущали, что от прочности возникающей между ними связи совсем скоро будет зависеть очень многое, и стремились ее укрепить.

Уже после третьего свидания Альви пригласила провожавшего ее Мьюра «на чашечку кофе», и он не нашел в себе сил отказаться. Пробормотал только что-то не слишком убедительное о том, что не хочет ее торопить и пользоваться моментом. Но все эти вполне логичные соображения оказались гораздо менее убедительными, чем один поцелуй, которым Альви решительно прервала поток Мьюровых возражений. Просто легкое прикосновение губ к губам, от которого Сумрачный волкодав совершенно потерял голову и больше не смог сдерживать стремление сделать единственную полностью своей. Они переходили от страсти к трогательной нежности и обратно, и тоскливое одиночество, казавшееся непобедимым, растворялось в этих ласковых волнах без остатка.

В их последнюю ночь, когда Альви уже начала дремать, положив голову Мьюру на грудь, он вдруг сказал:

 — Я люблю тебя Альвира Стеркюрр и прошу тебя стать моей женой. Мне неважно, исчезнет ли после нашей свадьбы твое проклятие, ты дорога мне такой, какая есть, и не только потому, что ты — моя единственная, просто ты — это ты, и я хочу провести всю оставшуюся мне жизнь с тобой. Ты выйдешь за меня?

Альви, одновременно и удивленная и совершенно не удивленная этим предложением, ответила не сразу. Она пыталась подобрать слова, чтобы выразить нахлынувшие на нее чувства, но потом поняла, что вряд ли справится с этой задачей и просто ответила:

— Да.

***

Санаторий «Дубовая роща» был не только окружен дубовой рощей, на его территории тоже росло много дубов. Других деревьев там не было, зато имелись густые кусты головокружительно пахнувшей сирени и аккуратные клумбы, засаженные таким количеством цветов, что они казались пестрым ковром. Никогда не увлекавшаяся садоводством Альви сумела опознать только тюльпаны, нарциссы и садовые фиалки. Мьюр разбирался в вопросе чуть лучше, поэтому отметил еще наперстянку, люпин и пока не раскрывшиеся шарики пионов, но и он назвать всё, что цвело в «Дубовой роще» буйным цветом, не смог — всё же бабуля Фагна предпочитала цветам более полезные в хозяйстве растения.

Анафский округ, в котором располагался санаторий, был южнее Фокунни, и в конце мая здесь уже было настоящее лето не только с жарой, но и с комарами, сразу же накинувшимися на них, когда, оставив вещи в номерах, участники будущего ритуала отправились в рощу, чтобы заняться энергетическими упражнениями на природе. Конечно, тем, у кого имелись магические способности, лесные кровососы были не страшны — отпугивающее заклинание каждому из них было известно с детства, но назойливый комариный звон всё равно отвлекал, мешая сосредоточиться. Во всяком случае Мьюру, который в итоге решил упростить себе задачу и перекинулся в волкодава, чем сбил концентрацию и всем остальным.