Sunbeam (СИ)

– Завтра. Здесь. На рассвете, – Савольди закрыл глаза, пытаясь подавить внутри себя ликование, растекающееся по окоченелому давно телу, заставляя испытывать что-то неизведанное, пугающее, но такое сладкое.

– Хорошо, – на последнем слоге пухлые губы дрогнули, словно она желает заплакать, но что за вздор? Вампиры не льют слез!

Виктория развернулась, готовая бежать, но, поддавшись неведомому импульсу внутри своего тела, взглянула на него через плечо. Легкая полуулыбка тронула губы, и девушка бросилась прочь.

Прохладный майский ветер перебирал волосы Адама, который неподвижно стоял на балконе дворца, глядя вперед, на раскинувшуюся, словно на его ладони, Вольтерру, непохожую ни на один город в этом бренном мире. Она казалась непорочной, призрачной, словно сошла с картин именитых художников.

В этом дворце, сплошь наполненном техникой тленного XXI века, придерживались старых правил, за их нарушение придавая Совету. Они все, каждый – пленники своего естества. Адам провел ладонью по шее, делая это по привычке, так, как раньше, хотя и не помнил.

Важное событие – Бал. Звучало это смешно и нелепо, но традиции никто не нарушал. Автомобили нескончаемым потоком двигались к великолепному дворцу, а двор возле фонтана заполняли вампиры, пряча на время свои клыки. Прекрасные и мертвенно-бледные, они направлялись к высокой лестнице, спеша попасть в огромный зал с мраморным полом, где и устраивалось празднество.

Юноша замер, заметив черный автомобиль, принадлежащий Григорио Леоне. Несколько жалких минут, и он увидел ее, свою Викторию, с которой он перешел все границы дозволенного, вкушая не только запретный плод любви, но и кровь животных, желая ей угодить. Викки, как назвал он ее всегда, подняла очи вверх, встречаясь с его восхищенным взглядом. Темно-зеленое платье, достойное лишь такого королевского приема, обнажало ее плечи и руки, ключицу, подчеркивая красивую грудь.

Аро, следуя обычаю, поцеловал руку Виктории, и девушка двинулась за своими названными родителями и братом. Адам бросился прочь из своей темной спальни. Он миновал длинный вестибюль, чинно спустился по лестнице и вошел в зал с алебастровыми стенами, тут же ища глазами ее. Вечно юная Леоне, держа в руках бокал с шампанским, мило улыбалась, говоря о чем-то с вампиром из клана Груве.

Сжимая до боли кулаки, брюнет двинулся к ним, а его разум застелила ярость и ревность. Он не мог прямо сейчас показать, что она принадлежит ему во всех отношениях, это означало одно – смертный приговор, подписанный собственноручно.

– Добрый вечер, – Адам почтительно склонил голову, затем поцеловал руку Виктории. – Позволите увести у вас сеньориту? – он сузил глаза, а на губах играла беззаботная усмешка.

– Конечно, – не чувствуя никакого подвоха, молодой человек удалился.

Их беззаботный разговор о плохой погоде виделся всем обыкновенным проявлением вежливости, свойственной кланам аристократов. Вечер тянулся медленно, а влюбленным было слишком душно среди внимательных взглядов. Наконец, вампир поставил на поднос бокал с игристым вином, к которому даже не притронулся, да и не было в этом смысла – алкоголь не давал никакого расслабления, являя собой лишь атрибут приема. Юноша улыбнулся Леоне и стремительно покинул зал, направляясь в раскинувшийся за дворцом сад.

Ветер привел в порядок его беспорядочные мысли, которые будоражила прекрасная Виктория. Они слишком далеко зашли, слишком много желаний они позволили себе выполнить. Пути назад не было, но и вперед идти не было возможности. С их первой встречи в лесу прошли три недели. Двадцать один день, за который он смог искренне полюбить вечно юную девушку. Адам толкнул мыском камешек, отправляя его в толщу воды в озере, расположенном посреди сада.

Вокруг благоухали розы, дурманя и опьяняя, где-то приглушенно стрекотали кузнечики, а из дворца доносились звуки вальса. Адам ощутил легкое прикосновение к вискам, затем тонкие пальчики лишили его глаза всякой возможности видеть, заслоняя свет фонариков на деревьях и диск луны, которая висела сегодня особенно низко над землей.

Улыбаясь, молодой человек бережно прикоснулся к тонким запястьям, поцеловал каждый пальчик одной руки, затем другой. Он повернулся и встретился с ее глазами. Прекрасными серыми глазами, обрамленными длинными ресницами. Савольди провел большим пальцем по чувственным губам возлюбленной, стирая ярко-красную помаду, и припал к ним, жадно целуя ее, выражая этим касанием томящиеся в нем чувства.

– Идем, – прошептал Адам, разрывая поцелуй и беря Викторию за руку.